"Софрон Петрович Данилов. Бьется сердце (Роман) " - читать интересную книгу автораЛевин (1923-1945)". Имя русское, волосы у него были русые, а глаза
чёрные-пречёрные, как у матери. Он был единственным сыном старого учителя. Был и остался. Есть люди, о которых можно сказать, что история отечества прошла через их сердца. Однако в Арылахе не в ходу такие цветистые речи. В Арылахе о Левине просто говорят: "Наш учитель". Он приехал сюда молодым, золотоволосым. А потом голова и усы его побелели от слепящих якутских снегов. А теперь он так стар, что волосы его снова стали желтеть. Вот идёт по Арылаху учитель Всеволод Николаевич Левин. Родной человек... VI. Ни-ког-да... Известно, что понедельник - день тяжёлый, для веселья не предназначенный. Но что человеку все приметы и присловья, если у него сегодня разгульное настроение! Встал на заре, накинулся с топором на чурбаки за сараем - то-то силушка играет! Мать за завтраком спросила: сон хороший привиделся? То ходил какой-то сам не свой, а тут весёлый поднялся с постели... Мама, дорогая, сон не сон, а нечто подобное было. Спускаюсь я с горы к быстрой воде, навстречу мне красивая, какие только во сне бывают. Машет мне белой ручкой... Понятно, ничего этого рассказывать он не стал - не посмел вводить жизнь хороша..." Ах, мама, мама, чуткое сердце! Ничего не укроется - слышит каждый вздох сыновний. Верно ведь - совсем худо мне было. Тот печальный разговор с Майей начисто выбил из колеи, то и дело вспоминалось: "Никто мне не нужен! Ни-ког-да!" Похоже, до сих пор она любит своего Сеню, как двадцать лет назад. Возможно ли такое? Возможно или невозможно, но никто не дал тебе права лезть в душу. Уж ты-то знаешь, как у них всё было, никому другому, а именно тебе, Серёжке Аласову, доверял товарищ самое сокровенное. А ты? Эх, Чурбан Чурбанович... Попытался оправдаться, заговорить с Майей на переменке, но школьные переменки совсем неподходящее время для серьёзного разговора. Вчера, в воскресенье, не выдержал, отправился на другой конец деревни. Прошёлся по-над кручей, спустился к воде и снова поднялся. Терпение его было вознаграждено. Глядь, она - с вёдрами к реке спускается, пёстрое ситцевое платьице вьётся вокруг колен. - Ба! Кто это в наши края пожаловал! Здравствуй, Сергей Эргисович, чего бродишь у реки, как иччи печальный? - Да вот пришёл речку Таастах проведать. Столько лет не виделись... Но не получаются у него хитрости с этой женщиной! Вдруг, против собственной воли, брякнул: - Извиниться хочу... Обидел я тебя... |
|
|