"Софрон Петрович Данилов. Бьется сердце (Роман) " - читать интересную книгу автора

Ребята, которых ты обучал, мужами стали. У Серёжи Аласова вчера гостил -
посмотреть только на этого Серёжу, мужчина! Потчевал он нас славно. Я,
кажется, даже перебрал маленько. На радостях, понятное дело. Молодец,
Серёжа Аласов, что и говорить! Слух был, его даже в Министерство
просвещения сманивали, в Якутск, а он - не-ет, в родимые края, и точка! Не
я ли его таким вырастил? И умён, и прост, и уважителен, как подобает
настоящему якутскому мужчине. О военных наградах разговор зашёл, другой тут
такое северное сияние разрисовал бы, а он и не подумал хвост распушить...
Да, Фёдор Баглаевич, твоей школе определённо повезло, экий сокол в родное
гнездо вернулся! Вернулся, чтобы нашу старость крепким молодым плечом
подпереть.
Даже в полусне Фёдор Баглаевич не мог удержаться, чтобы не потешить
себя высоким слогом и сладостными для его сердца мыслями о старости, увы,
неизбежной, но такой почётной.
Директор Арылахской средней школы Кубаров Фёдор Баглаевич был из тех
людей, возраст которых не сразу определишь: вроде бы далеко не молод, но и
не стар. Если обозреть Фёдора Баглаевича со спины, обратишь внимание на
шаркающую походку, на его побелевшие по рантам вечные сапоги (если дело
летом) или на меховые
кюрюмэ
(если зимой) - косматые, по-дедовски подвязанные к поясу кожаными
ремешками. Старик стариком!
Но стоит заглянуть в его живые медвежьи глазки, на щёки, выступающие
на плоском лице, словно крепкие маленькие яблоки, обратить внимание, что
волосы на его стриженой, как у школьника, лобастой голове почти лишены
седины, и скажешь по-другому: совсем ещё молодец! А между тем Фёдору
Баглаевичу далеко за шестьдесят.
Где-нибудь на людях, особенно в молодёжной компании, Фёдор Баглаевич,
загнав в свою знатную трубку из берёзового корневища добрых полпачки табака
зараз и пыхнув едучим облаком, охотно пускается в рассуждения о прошлых
днях, когда в Якутии водились борцы, которые сворачивали шею трёхгодовалому
быку, бегуны, обгонявшие летящую утку, удивительные по своей дерзости
таёжные разбойники. У Кубарова выходило, что он и сам в некоем роде был
причастен и к борцам неимоверной силы, и к бегунам быстрее утки, и даже к
разбойникам...
Словом, был Фёдор Баглаевич В Арылахе весьма видной фигурой. Он и
родился здесь, и жизнь здесь прожил - лишь на три года отлучался из
Арылаха, чтобы пройти курс наук в Якутском педучилище. Давно это было.
Проводив в первый год войны прежнего директора на фронт, Кубаров с той поры
так и оставался на директорской должности. Он был бы удивлён и даже,
пожалуй, возмутился бы, если на каком-нибудь учительском совещании
докладчик не призвал бы равняться на Арылахскую школу. Но такого ни с одним
докладчиком, слава богу, ещё не случалось...
- Фёдор Баглаевич! Феденька, дорогой, да не помер ли ты случаем?
Кто-то стаскивал с Кубарова одеяло. Отбиваясь, он резко повернулся в
постели и сел, зажав одеяло в кулаке. Ну конечно же Левин! Кто бы другой
посмел таким образом обращаться с директором!
- Или новый учебный год нам без руководства начинать?
- Всеволод Николаевич...
- Э, нет! Давай-давай, Фёдор Баглаевич, поднимайся. На зарядку