"Владимир Михайлович Данилов. Норки, Клава и 7 "А" " - читать интересную книгу автора

белым налетом пепла, и от них несло жаром как от хорошо протопленной печки.
Мы развалились на листьях и молча слушали, как журчит Шумиха.
Вдруг где-то пискнула синица. Клава встрепенулся.
- Во! Слыхал?
- Да слыхал, молчи ты, - урезонил я его. Мне хотелось первым увидеть
птиц, ведь осенью синицы кочуют стайками, и каких там только нет!
Над нами покачивались высоченные осины и березы.
Деревья уже оголились, лишь кое-где на самых тоненьких веточках
разноцветными флажками подрагивали еще не сорванные ветром листочки.
Откинувшись на спины, мы смотрели вверх, и казалось, что обступившие нас
деревья своими вершинами упираются в самое небо, А в вышине медленно
проплывали белые облака, похожие на тугие паруса невидимых кораблей.
И тут на осиновом суку заплясала синица. Я скосил глаза на Клаву:
молчи, мол. Затаив дыхание, мы следили за птицей. Синица щебетнула и
перепорхнула на другое дерево. За ней пролетела другая, третья, и вдруг
между мной и Клавой, среди листвы, серой мышью заплясала гренадерка. Мы
лежали так близко, что до птицы можно было дотянуться рукой. Гренадерка -
хохлатая синица - по-хозяйски перевернула клювиком сначала один листок,
потом второй и умчалась вслед за большими синицами.
- Хохлатка! - восхищенно прошептал Клава. - Я так близко их никогда еще
не видел. Вот бы Федька обрадовался, если бы мы такую поймали.
Вдруг в ветвях осины метнулась серая тень. И мы увидели, как к самому
стволу словно приклеилась небольшая птица. Раз-другой она крутнула головой и
застыла. Теперь ее можно было разглядеть как следует. Большие глаза,
крючковатый клюв, а ростом - не больше скворца.
- Совенок, - еле слышно выдохнул Клава.
- Тс-с...
И в тот же миг на веточку осины опустилась еще одна синица. Нашего
совенка словно подбросило. Не успели мы глазом моргнуть, как он схватил
синицу и ударил своим острым клювом. В воздухе закружились пестрые листья.
Это Клава не выдержал и запустил в лесного разбойника горсть листьев - что
было под рукой. Совенок, не выпуская жертвы из цепких лап, порхнул и скрылся
в темени елок.
- Видал? - спросил меня Клава. Глаза его округлились. - Нашу синицу -
на глазах у живых людей!.. - И он молча поворошил угли в костре.
Я обернулся и увидел, что крышка на ящике захлопнулась.
- Наша синица уже поймана, - успокоил я Клаву.
Он тоже взглянул на ловушку и тут же плюхнулся на меня.
- Смотри, - прошептал Клава и указал на берег Шумихи.
Чуть ниже по течению берегом пробирался какой-то человек. Одет он был в
серый, как еловая кора, ватник. На спине горбом топорщился мешок, а за
солдатским ремнем, которым был перехвачен ватник, торчал топор.
Неторопливо обходя свисающие в воду корневища, он добрался до
березы-мостка и перешел на остров. Мы с Клавой замерли, стараясь не дышать.
Слышно было, как па островке трещат сучья под тяжелыми сапогами. Затем
человек снова появился у перехода. Здесь он сбросил свой мешок, развязал его
и что-то сунул под ствол березы-мостка.
Чтобы лучше разглядеть незнакомца, Клава уперся в меня локтями и
вытянул шею. Я дернулся, и листья зашуршали. Мне показалось, что этот шорох
раздался на весь лес.