"Вадим Дарищев "Плот" (ужастик)" - читать интересную книгу автора

незамедлительно пускал в ход свои клыки - острые как бритва и не знающие
пощады. Он никогда не смущался численным перевесом противника, и вскоре у
них с Джойсом был свой собственный охотничий участок, границы которого
уважали и дикие кошки, и медведи, и полярные волки.
Без собаки Джойс ходил только на свою охоту. Это начиналось в конце
лета, когда Нейдахо теряла свою могучую силу и переставала реветь на
порогах. Река мелела, становилась безопаснее, и появлялись смельчаки,
спускавшиеся вниз по течению на плотах и больших лодках. Как правило, это
были люди отчаявшиеся, разоренные, бегущие от нужды и долгов. Они
продавали свои нехитрые пожитки, наскребали несколько золотых, покупали, а
чаще крали лодку и отправлялись в неизвестное. Они все были одинаковыми.
Они все вели себя одинаково. И поэтому Джойс хорошо изучил их повадки за
много лет. Он выжидал солнечного, ясного утра и отправлялся к реке.
Приходил безошибочно. Суеверные беглецы решались идти через пороги только
при солнечном свете.
В точно рассчитанном месте, где река делала перед порогами последний
спокойный поворот и втискивалась в ущелье, охотник делал засаду. Так же
тщательно, как и на зверя. На высоте двадцати двух ярдов в каменной
ложбине, между корней корявой анзейской сосны, Джойс был безнаказан.
Когда перед путешественниками внезапно открывалась вся величественная
красота ущелья и белые буруны порогов, обессиленные люди цепенели и не
двигались, как завороженные. Этого минутного замешательства Джойсу
хватало, чтобы навести свой "бреме" на голову рулевого и выстрелить.
Неуправляемая, госудина подхватывалась течением и устремлялась на самый
страшный камень порога, за которым начинали свои дьявольские пляски
гибельные водово^ роты. Но в самый последний момент лодку с перепуганной
до смерти командой перехватывала быстрая струя, которая, двигаясь вопреки
всем законам, выбрасывала свою ношу на небольшую косу, усыпанную речной
галькой.
С одной стороны была река, с другой неприступная отвесная стена, на
которой появлялся, как ангел смерти, Джойс и расстреливал оставшихся в
живьвс. Затем он спускался по одному ему только ведомой тропе и забирал
все, что могло его интересовать: патроны, порох, золото, книги и
какие-нибудь яркие тряпки. Остальную поклажу сваливал обратно в лодку.
Туда же и трупы. Отталкивал лодку длинным шестом, и она, разогнавшись по
течению, благополучно разлеталась вдребезги на следующем пороге.
...Все происходило как обычно. На сплошной водной глади, прямо по
слепящей солнечной дорожке двигался небольшой плот с поставленным на нем
шалашом. На руле сидел худой, давно не брившийся человек. Он слезящимися
глазами напряженно вглядывался вперед, стараясь угадать, что там, за
очередным поворотом. Больше снаружи никого не было.
- Неохота, небось, помирать при таком-то солнышке, бродяга! -
усмехаясь, проворчал себе под нос Джойс, глядя в подзорную трубу на
рулевого, тоскливо озирающегося по сторонам. Затем он отложил трубу и с
удивлением посмотрел на небо. Солнечного дня как не бывало, была серая
осенняя мгла и сгущавшиеся тучи, из которых сначала редко, а потом все
сильнее стала сыпать снежная крупа:
"Вот наваждение. Господи",- подумал Джойс и тут же хватился плота.
Поднес к глазам трубу- сплошная мутная пелена. И в это время неожиданно,
сквозь мелкую барабанную дробь града, послышался тихий: скрип весла. Джойс