"Эмма Дарси. Доверься судьбе [love]" - читать интересную книгу автора

кожей, - не мог почувствовать и расслышать. Он напоминал антенну,
настроенную на вибрации Вселенной. Сьюзен терпеливо ждала, глядя, как он
прислушивается, и не шевелилась, чтобы не помешать ему.
Чуть слышный вой собак динго донесся издалека, и снова ночь
замолчала. Сьюзен не было страшно. Костер удерживал диких обитателей
пустыни на почтительном расстоянии.
- Что-то не так, - пробормотал Том.
- Что именно?
- Ты не чувствуешь?
- Нет.
Но она знала: Том не мог ошибиться. В каждом его движении, в каждом
слове читалось его глубочайшее родство с этой безбрежной пустынной землей.
Даже по тому, как он ходил, было видно: каждый раз, ставя ногу на землю,
он словно чует нечто такое, чего ни один белый человек не расслышит
никогда. Он принадлежал к расе, которая сорок тысяч лет вбирала эту землю
в свои умы и сердца. Местные жители сами являлись частью этой земли, ни
один чужак не мог приобщиться к такому единству. Так, во всяком случае,
говорил Том. Первобытные традиции, запечатленные в мифах австралийских
аборигенов, были для него самой жизнью.
Неожиданно Том вскочил на ноги, легко и грациозно, как дикий зверь,
почуявший опасность.
- Жди меня здесь. И поддерживай огонь.
- Куда ты идешь?
- Не знаю.
- Зачем тогда тебе идти?
- Чья-то жизнь ушла. Другая жизнь зовет. Зовет меня.
Сьюзен больше ни о чем не спрашивала, чувствуя, что он спешит
откликнуться на зов, слышный только ему одному.
- Будь осторожен.
Она кивнула брату, как бы говоря, что все понимает.
На смуглом лице Тома сверкнула улыбка: "Не волнуйся".
Она улыбнулась в ответ: "Я в тебя верю".
Он быстро растаял в ночи. Звезды, луна да собственный верный инстинкт
- больше ему ничего не было нужно, чтобы найти дорогу.
Сьюзен медленно перевела взгляд на огонь и испустила долгий,
сдавленный вздох. Слова Тома все еще звучали у нее в ушах: "Чья-то жизнь
ушла. Другая жизнь зовет". Это напоминало ее собственную ситуацию.
"Есть ли в жизни хоть какой-нибудь смысл?" - невольно задумалась
Сьюзен.
Здесь, в пустыне, вечность проливалась в душу. Ночью, глядя на сиянье
звезд, Сьюзен чувствовала себя будто на заре творения. Днем, видя
простирающуюся во все стороны, сколько хватает глаз, бескрайнюю пустыню,
она начинала понимать, что означает слово "вечность". В эти минуты
человечество представлялось ей горстью песка, лишь на миг задержавшейся в
пальцах Вселенной.
Но даже в этом на вид необитаемом мире была жизнь, не перестававшая
удивлять Сьюзен своими бесчисленными фантастическими формами. Если бы не
Том, она бы просто не замечала многих обитателей пустыни. Он раскрывал ей
секреты своей земли, приобщая ее к родному для него миру.
Сьюзен чувствовала, что ей оказывается тем самым особая милость - и