"Александр Николаевич Даценко. Заклинание в стиле ампир " - читать интересную книгу автора

"Беречь, заботиться и защищать", а ведь это обычные Имперские ценности,
НЕУЖЕЛИ ТРУДНО ПЕРЕСТАТЬ, КАК ПАВЛОВСКАЯ СОБАКА реагировать на
слова-индикаторы, если я люблю Империю, это не означает, что я люблю
Бухарина, или Ленина.... И уж никак не означает, что я люблю Гайдара или
Ельцина-
ЭТО ЛЮДИ ОДНОГО ПОРЯДКА и ОДНОЙ ЦЕЛИ...
Понимаешь, Костя,
"Это в аду демократия, а на небе - ЦАРСТВО!"
ИТОГО - Демократия- хаос, Империя - упорядоченное...
Революционеры - всегда революционеры, даже если они называются демвыбор
России (различаешь же ты Жирбана? так сделай еще шаг!).
Мировая империя - невозможна...
Человек для Бога, а не Бог для человека...
А механизм, заставивший Русских людей сжигать иконы, механизм той лжи,
не намного отличен ото лжи сегодняшней... Просто ложь стала изощренней
И комплиментарней...
И, поддерживая "РЕФОРМЫ" ты делаешь то же самое, что делали тысячи и
тысячи оскверняя алтари...
И не замечая кровь, которая льется во имя реформ, ты ответственен за
пролитую кровь-
Тебя устроила эта цена...
А нелюбовь к личной несвободе стоит смертей других...
А я действительно трус Костя, только я это знаю... Хотя спасибо, это
был твой самый сильный аргумент...
"Жизнь Человека оправдывается только усилием, даже несчастным, для
того, чтобы лучше понять. А лучше понять - значит лучше участвовать. Чем
больше я понимаю, тем больше я люблю, потому что все, что понятно, -
хорошо."
(Луи Повель).
Я живу во время убийства.
Я живу во время убийства моей империи.
Я живу в то время, когда маленькие люди с большими выпученными глазами
бегают по газонам, аккуратно постриженным их родителями, стремясь с
непонятным упорством попасть кусочком свинца в такие же выпученные глаза
других маленьких людей. Порой, даже не различая цвета этих глаз.
Маленькие люди играют в большую войну, которая постепенно превращает
кого-то из них в перегной, а кого-то в больших людей, в перегной, впрочем,
чаще. И они ползут, волоча по пыли свою требуху, вдруг с удивлением понимая,
что это не игра. Запоздалое это удивление застывает на их разных лицах,
опрокинутых в горячую землю или повернутых к воняющему смертью такому синему
небу.
Империи гибнут часто, приблизительно раз в пятьсот лет. Все начинается
с дорог, которые вдруг перестают ремонтировать, появляются недовольные этим
на окраинах, чуть позже на околицах, а в столицах в это время все упорней
начинают смотреть бои гладиаторов, или телесериалы о плачущих богатых,
стремящиеся к полноценности вспоминают о разном цвете глаз, волос, ушей и
носов. После этого остается вспомнить только о разных языках и можно
приступать к убийству империи. Дело это хлопотное и требующее определенной
основательности. Начинается самое веселенькое - гражданская война. И бегают
по городам бородатые мужики в шкурах, разбивая о выщербленные мостовые