"Гай Давенпорт. Листья бронзовые и багряные" - читать интересную книгу автора

Полицейский, видите ли, не узнал человека в "мерседесе", поскольку на
нем был шлем авиатора, однако охранник Магистрата сразу понял, кто входит в
здание, и отдал честь, и сам полицейский судья отдал честь, и все замерли.
- Меня арестовали за превышение скорости, сказал он судье, раскрывшему
рот, точно рыба, совершенно лишившемуся дара речи. Придя в себя, судья
прошептал какое-то слово, прозвучавшее как ошибка.
- Ни в малейшей степени, - сказал он. - Мы нарушили предел скорости, и
поскольку я не обратил внимания на спидометр, я не стану винить своего
шофера, а всю ответственность возьму на себя, как и подобает гражданину.
Немцы - законопослушный народ, не так ли?
- Да! - вскричали все.
- Зиг! - крикнул он.
- Хайль! - отозвались остальные.
И он уплатил штраф. На пути к машине его остановила маленькая
светловолосая девочка с голубыми глазами, протянувшая ему миндальную
печенюшку на блюдечке. Он съел ее, подхватил девочку и поцеловал. Ее мать и
остальные горожане смотрели на них в полном восторге. Отъезжая, он помахал
людям - и назад в Берлин, к безжалостному бремени ответственности.
Он знаток изящных искусств и часто изумлял профессоров эстетики. Ему
нравятся картины с рыдающими клоунами - в этом сюжете, утверждает он,
преуспел бы Рембрандт, доживи он до наших дней. Он коллекционирует
натюрморты с глиняными пивными кружками и виноградом, грозди которого
подернулись плесенью, жанровые сценки, изображающие семью за столом. Его не
увлекают циничные каракули извращенцев, так популярные в период послевоенной
депрессии. Хороший рисунок он всегда отличит - равно как и цвет, и
пропорцию. Очаровательная черта его венского вкуса - в его слабости к
оперетте и кинофильмам на романтическую тему.
Речи его заряжают энергией. Его внимание к мелочам держит в напряжении
инженеров и тактиков. Промышленники и банкиры выходят с совещаний, ахая от
его глубоких познаний в их же областях деятельности.
За столом он блистает. Ему нравится развлекать своих гостей историей и
философией, которые он может сделать доходчивыми и увлекательными даже для
самого неразвитого ума. Вместе с тем, как поэт он может говорить о горных
пейзажах, об актерах и дирижерах, об узоре ковра, об ингредиентах салатной
заправки.
Он - вегетарианец, сторонящийся жестокости убийства. После отставки он
собирается вернуться к живописи, оставить несколько хороших работ музеям
Государства как свое наследие. Забавно, не так ли, что душа его в сущности
своей - богемная, художественная, мечтательная, он говорит, что был бы
вполне счастлив, ведя простую жизнь в мансарде, встречаясь с
собратьями-художниками в кафе, бесконечно размышляя над таинствами света и
тени. Однако же, именно этот разум судьба избрала для того, чтобы он смог
разглядеть истину истории в самой ясной перспективе, и он не уклонился от
Долга, когда Тот позвал его горном и знаменем, в миг, когда Германия заняла
свое место во главе всех наций. Германия превыше всего.
Робость его многих к нему располагала. Однажды, когда он был еще
начинающим политиком, на него обратила внимание одна дама света и пригласила
его провести вечер в ее особняке. Он пришел в официальном костюме - быть
может, к удивлению некоторых своих хулителей. Руки он скромно держал на
коленях, вынужденно отказываясь от напитков и никотина, время от времени