"Эйв Дэвидсон. Арахисы (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

дома Джорджа Вульфа. Эти злобные старики быстренько исподтишка
переглянулись. _Что-то_ с ней случилось. Это я понял. И сейчас понимаю. И
у меня есть свои соображения насчет того, что именно. Но тогда... Когда
Барлоу Брук сказал: "Они пришли и взяли ее", я ничего не понял, кроме
того, что _они_, конечно же, и были Арахисы.
Будьте уверены, я изо всех сил старался не бить больше тарелок. Я
подносил и подавал. Стоило деду сказать: "Поди сюда, парень", как я бежал
бегом. Но он был брюзга, а брюзге никогда не угодишь. Он знал, что я до
смерти боюсь, как бы меня не продали Арахисам, и он не унимался ни на
минуту. Среди зарослей за домом попадались кусты орешника, и однажды он
послал меня за орехами. Я ничего против этого не имел и вскоре ушел.
И вернулся тоже вскоре. За пределами города жила дурная семья по
фамилии Уорбэнк, настолько дурная, что даже мой дед отказывался иметь с ее
членами какие-либо дела. Они были злее деда, и у них имелась свора больших
желтых псов, еще злее, чем они сами. Когда я подошел с ведерком к кустам
орешника, там стояли Динг Уорбэнк и Кат Уорбэнк со своими ведерками и с
собаками.
- Проваливай, к чертям, отсюда, - сказал Динг.
- Это не твои заросли, - сказал я.
- Взять его, - сказал Кат. Собаки кинулись на меня, и я побежал. Одна
из них вцепилась мне в штаны, и выдранный клок остался у нее в зубах. Кат,
стоявший у меня за спиной, отозвал собак.
- Смотри, чтоб мы тебя здесь больше не видели, - завопил Динг.
Мой дед пришел в ярость. Он заорал, что не каким-то помоечным Уорбэнкам
приказывать ему не рвать орехов в "своих собственных" зарослях.
- Ну-ка отправляйся назад, - велел он. - Давай, живо.
Я не шелохнулся.
- _Давай же_, говорю тебе! Давай, давай, давай! Хочешь, чтоб я продал
тебя Арахисам?
Ох, я этого боялся, даже очень. Я боялся Арахисов. Но я ведь ни разу их
не видел. А вот желтых псов Уорбэнков я _видел_ и ощутил на себе их белые
блестящие зубы, которые вырвали клок из моей штанины. И я не пошел.
Он вопил и бушевал. Потом вдруг перестал. "Ладно, парень, - сказал он.
- Тогда ладно. Больше я предупреждать не буду. Пройдет час, клянусь, не
жить мне на свете и не зваться Дейдом Харкнессом, если я через час не
продам тебя Арахисам. А теперь сгинь с глаз моих, только со двора уходить
не смей!"
По-моему, он прикинул, что к тому времени Уорбэнки уйдут, а я побегу в
заросли и принесу ему эти несчастные орехи, и он меня помилует... до поры
до времени.
Я пошел прочь, спотыкаясь. "Сейчас четыре часа, - заорал он мне вслед.
- Они придут сюда в пять. Не трудись собирать вещи: тебе ничего не
понадобится!"
Мне не хотелось бы еще раз провести час как тогда. Я прятался то в
одном месте, то в другом, пока не вспотел и не выпачкался сильней, чем
когда бы то ни было. Но все места казались мне ненадежными. В конце
концов, мне так захотелось пить, что пришлось вылезти и отправиться к
колонке. Я услышал, как старик что-то бормочет себе под нос.
Мне было глубоко плевать на то, что он велел мне не уходить со двора:
ну что он мне сделает, если я не послушаюсь? Продаст меня Арахисам? Он и