"Эйв Дэвидсон. Феникс и зеркало (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

аллея. Чуть поодаль цвел миндаль, и его благоухание разливалось по
воздуху. Снова раздался странный звук.
- Я иду, госпожа, - сказал седобородый. - Мы идем. Я спросил у него: во
имя Посейдона, повелителя морских валов, ответьте, что вы делали в этой
дьявольской клоаке? Как вы там очутились? А он ответил: по глупости. И...
- Помолчи, Туллио! - резко оборвала его женщина.
Лицо Туллио расцвело такой широкой улыбкой, будто он услышал
комплимент. Повернувшись к гостю, он кивнул, словно приглашая его
разделить удовольствие. Впрочем, дойдя до дуба, он вполне успокоился и
поклонился крайне почтительно.
Сидевшая в тени дуба женщина выглядела теперь, пожалуй, даже милей, чем
в дни своего девичества. Вряд ли в ее жизни было время, когда ее можно
было счесть просто красивой, и несомненно, что никогда ее не считали всего
лишь хорошенькой. За ее спиной, на невысоком холме, виднелась просторная
вилла, позади ее кресла стояли слуги, другие - расположились на земле,
подле ее ног. Но все равно она держалась так, словно пребывала в полном
одиночестве. На ее коленях лежала золотая свистулька, сверкавшая на солнце
подобно ее золотистым волосам.
- Вы ушиблись? - озабоченно осведомилась она, в голосе, впрочем,
слышалось скорее смущение, чем любопытство. - Что случилось? Кто вы такой?
- Я не ушибся, госпожа. - Гость поклонился. - Я заблудился, меня
преследовали, попытались напасть. Я спасся, благодаря вашему слуге. Зовут
меня - Вергилий.
Он почувствовал дуновение ветра и не удивился, когда крупная ирландская
борзая, до того тыкавшаяся носом в руки хозяйки, насторожилась и, чуть
рявкнув, поднялась на ноги. Вергилий издал короткий горловой звук, и
собака успокоилась, но шерсть на ней продолжала топорщиться.
- С вашего позволения, госпожа, я побыл бы у вас недолго, - произнес
Вергилий. - Переждал бы. Ветер доносит сюда запах этих тварей.
- Да, такое иногда случается, - отчужденно кивнула хозяйка. - Так
бывает, когда воздух покоен и душен. В дни, предшествующие землетрясениям,
или когда начинает сердиться Везувий. Острый запах, острый и крепкий.
Такие мерзкие твари, и все же... все же они чувствуют красоту, вам не
кажется? Они ищут изумруды и прочие редкие камни, добывают их, складывают
из них целые горы - чтобы только любоваться их красотой. Мне доводилось
слышать об этом.
- И господин Вергилий тоже об этом слышал, уверяю вас, - захихикал
Туллио. Впрочем, улыбались лишь его губы, но не глаза. - Готов ручаться -
именно потому он, похоже, и заблудился в лабиринте. Не правда ли, сударь?
Вергилий промолчал.
- Туллио... - с явным неодобрением произнесла хозяйка, - лучше предложи
человеку подкрепить силы. Нет, нет, Туллио, именно ты.
Щеки Туллио по обе стороны от узкой бороды зарделись. Пожав плечами и
столь же демонстративно улыбнувшись, он взял поднос из рук молчаливого
слуги и передал его Вергилию, а девушка-служанка, было поднявшаяся на
ноги, снова села у ног госпожи. На подносе были хлеб, вино, блюдечко с
маслом, тарелочка с медом, мягкий сыр, минога, нарезанная ломтиками.
Вергилий благодарно поклонился, наполнил бокал и принялся за еду.
- Но где остальные? - спросила хозяйка. - Мы слышали их голоса... нам
казалось...