"Жюльен Давидье. Урожай простуды" - читать интересную книгу автора

ничего не обещал. Он просто шел и она брала его и отдавалась ему с
благодарностью являвшую собой ее способность окружать себя кайфом в
который она могла в любую минуту закутаться как в шаль он не требовал
каких то особых средств для его достижения и следовательно она не могла
разделить его со мной ожидая обещанных даров просто потому что их уже
вкушала. Заметив что я уже не сплю она улыбнувшись сообщила что сегодня
чудесный денек и что она собирается проседеть весь день в кресле смотря в
окно попивать кофеек и если я никуда не спешу то могу присоедениться к ней
и наблюдать первый снег затем она вспомнила Мелвилла с его ветром
Евроклидон который приятно наблюдать с места находящегося вне пределов его
досягаемости. Вся ее речь показалась мне насмешкой каковой на самом деле
не было. Нам свойственно наделять людей язвительной проницательностью
которой у них на самом деле нет и поэтому я принявший ее не имевшие злого
умысла или колкости изьявление радости как бравирование даром которого у
меня нет исчез на весь день предоставив ей в одиночку наслаждаться чудом
первого снега. Наблюдая за спешащими по своим делам женщинам со стойки
кафе в пассаже на набережной Дофинов я думал что ни с одной из них меня не
связывает тайна зачатия заключающяяся в том, что все эти мужчины и женщины
независимо от прежних или будущих своих чувств бросили как вызов семя
своего восхищения или жалости и быть может даже ненависти и от того оно
стало менне призрачным как и всякое проявление душевной субстанции. оно
было еще одним доказательством(в котором они быть может и не нуждались)
реальности этого мира и потом я вновь подумал о Сване который оставил
после себя изящные этюды о Вермеере Делфтском и этюд любви ждущей своего
окончания каковым являлась его дочь Жильберта и еще я подумал о привелегии
партаногенеза которой обладали настоящие поэты. За угловым столиком сидел
юный араб обставленный легионом чашек черного кофе. Похожий на золотого
японского карпа в переливающимся оттенками костюме от Армани с золотой
цепочкой инкрустирующей волосатую грудь и выглядывающим из под манжета
рубашки золотым ролексом с каждой чашкой кофе приближающийся к самадхе. Я
молча подсел к его столику. Он поднял на меня исполненный суфизма взгляд и
ничего не сказал. лишь щелчком пальца выбил из лежащей на столе пачке
"Шумер"сигарету и закурил приближаясь с каждой затяжкой к нирване, что бы
стать буддой или Брахманом олицитворением вселенского равнодушия или
вселенской нежности текучей и изящной как даоский коан . А может мое
появление было сигналом к тому что бы сбросить оковы нравственного
императива Махаяны и стать Бодхисатвой стать самим собой ведь уже после
следующей затяжки мир погрузится в первозданный океан сатори и наступит
сладость бесконечная и неиссякаемая как текст Махабхараты. Он протянул мне
дымящююся сигарету и представился. Его простое как рваздавленный каблуком
скорпион имя Али сраслось с ощущением вкуса сигареты напоминавшей вкус
карамели с начинкой из афганской анаши. Всякое начинание сладостно
нечаянно вырывая нас из того что хуже всякой нищеты и неприкаянности.
Преломление кайфа с Али случилось как начинанье выбросившее меня из
обыденности благодаря которому теплое как шершавый язык Мерлина желание
перестало щекотать мне подмышки и сбежав на мгновение из мира
эмоциональной анархии дало мне на растоянии посмотреть на растоянии без
примеси пристрастности или индульгирование предмет своего страдания. Так
выдающиеся клиницисты заражают себя мало известными науке вирусами что бы
потом наблюдать за его поведением в вытяжке своей крови помещенной в