"Лев Иванович Давыдычев. Генерал-лейтенант Самойлов возвращается в детство " - читать интересную книгу автора

Смерть. - Слушай внимательно, Илларион Венедиктович Самойлов,
генерал-лейтенант в отставке... Присядь, отдышись... Вот так, умница... Одна
из самых могущественных организаций, "Целенаправленные Результативные
Уничтожения", довольно уже давно находится в панике, между нами говоря. Она
с прискорбием предполагает, что рано или поздно человечество запретит все
существующие виды оружия! Все! Ножик перочинный будет считаться оружием,
представляешь? Кошмар немыслимый! Будет запрещено всё чем можно убивать!
- Мне надоела твоя болтовня, - сказал я. - Действуй!
- Успеется, - она криво усмехнулась беззубым ртом и торжественным тоном
продолжала: - Поэтому разрабатывается новый вид войны - войны за умы и
сердца людей, особенно детей. Вот тут нам будет дорог каждый человек,
который окажется способным предать родину, всё променять на собственное
благополучие! Главное, чтобы он понятия не имел, что такое быть гражданином
своей страны! Я предлагаю тебе до-о-олгую жизнь, если ты...
- Подожди, подожди, - остановил я Смерть. - Ты что-то путаешь.
Во-первых, война - это война, то есть вооруженная борьба. Во-вторых, борьбу
против наших умов и сердец враги наши ведут давным-давно, с того самого
времени...
- Ты просто тянешь время! Рассуждать перед Смертью - глупо и смешно! -
Она скрипела торопливо и раздражённо: - Готовится невиданная - неужели не
ясно? - война, в которой оружием, если уж тебе так нравится это слово, будет
только идеология!!! Вникни: мы готовим войну за умы и сердца людей,
особенно, детей, невиданную по масштабам и подлости идеологическую войну!
Встать! - рявкнула Смерть. - Я не только не трону твою жизнь, я дам тебе
возможность вернуться в детство. Мы забросим тебя к детям со специальным
заданием! Дай лапу, агент "Целенаправленных Результативных Уничтожений"!
Я решил...
придушить Смерть...
сейчас же...
сию же...
секунду...
Медленно поднявшись с дивана, я вытянул вперёд руки с растопыренными
пальцами и...
И - проснулся.
Стою я посреди комнаты, вытянув вперёд руки с растопыренными
пальцами... И хо-хо-чу! Да, да, хо-хо-чу от оч-чень большого душевного
облегчения.
Помахал я радостно руками, сделал несколько приседаний, много раз
втянул живот, закончил всё это бегом на месте, приговаривая:
- Жив ещё... жив ещё... поживём... поживём...
Постепенно этакая весёлая жизнерадостность покинула меня.
Умывшись-побрившись, я принялся было завтракать и неожиданно ощутил
полнейшее отсутствие аппетита. Сидел я на кухне и, так сказать, перебирал
мысли, которые появлялись у меня в голове. Все они сводились к одному: хоть
сон есть всего-навсего сон, верить в сны глупо и даже стыдно, но
посоображать надо. Ведь сны могут быть просто продолжением размышлений...
Да вот что архилюбопытно: я продолжал мысленно спорить со Смертью,
словно она являлась ко мне на самом деле!
В конце концов решил я посоветоваться со своим другом, тоже
генерал-лейтенантом в отставке, но ещё и крупным ученым, Гордеем