"Юрий Владимирович Давыдов. Белый всадник " - читать интересную книгу автора

Юрий Владимирович Давыдов


Белый всадник


[Image001]


Путь Е. П. Ковалевского


1

- Дальше солнышка не уедем, - рассудительно отвечал Иван Терентьевич в
ответ на Илюшкино беспокойство, далек ли еще путь.
"Так-то оно так, - думал Илюшка, - да уж, кажись, куда дальше?" Ну и
завез же уральский начальник, корпуса горных инженеров подполковник Егор
Петрович Ковалевский, ну и завез своих помощников Ивана Бородина да Илью
Фомина! И пароходом-то они ехали из Одессы в Александрию, и опять пароходом
ехали от Каира до Асуана, а потом все нильскими водами плыли вверх, все
вверх до самого Куруску, и на вот те - доехали! Их высокоблагородие Егор
Петрович лучшего придумать не мог, как тащиться пустыней. А тут, в пустыне,
такое окаянство, хоть вой, дышать нечем, во рту точно кляп из мешковины
застрял.
- Эх, дядя Иван... - вздохнул Илюшка и осекся: пронзительный рев сотряс
воздух.
Верблюды ревели во всю мочь, будто из них щипцами жилы тянули. Сотня
верблюдов стояла на коленях и вопила: не было для них ничего ненавистнее
погрузки.
Ковалевский щелкнул серебряной крышкой массивных дорожных часов. Часы
показывали восемь утра. Егор Петрович достал из футлярчика карманный
термометр. Столбик поднимался до отметки "34". Ковалевский сокрушенно
покачал головой: "И это январь!" - сунулся в палатку:
- Тридцать четыре, Лев Семенович! Каково, а?
Лев Ценковский, питомец Петербургского университета, с тем
сосредоточенно-восторженным выражением на худощавом и некрасивом лице, какое
не раз замечал Егор Петрович у начинающих естествоиспытателей, попавших "на
натуру", ответил молодцом:
- То ли еще будет, Егор Петрович... - и рассмеялся.
- Ахти как весело! - проворчал Ковалевский.
- А я, знаете ли, о чем? Число-то нынче какое?
- Число? Двадцатое... Ну и что?
- Как что? Нынче весь чиновный Петербург жалованье получает. Морозище,
должно быть, а жалованье греет.
- Ах, вот оно что, - отозвался Егор Петрович. - Нда-с. - И прибавил
лукаво: - А вот коллекциям вашим, Левушка, приращения тут не будет. Ни черта
лысого нет в этой Нубийской пустыне.
Ценковский улыбнулся одними глазами. Глаза у него были голубые и очень
чистые. "Славный малый, - добродушно подумал Егор Петрович. - Есть в нем