"Юрий Владимирович Давыдов. Земная Атлантида" - читать интересную книгу автора

- Леонтьев, - представился граф. - Поручик в отставке Николай
Степанович Леонтьев. - И прибавил не без гордости: - Надеюсь, слыхали?
Еще бы! Как было Александру Булатовичу не знать этого имени? В прошлом
году отставной офицер Леонтьев снарядил маленькую научную экспедицию в
Эфиопию, сам доктор Елисеев в ней участвовал. "Леонтьев - человек
благородный и бескорыстный", - говорили и писали в прошлом году. А потом
пошли слухи о близости Леонтьева к эфиопскому императору Менелику II,
говорить и писать стали: "Леонтьев - авантюрист"... Как бы там ни было, а
Булатович очень рад встрече с Леонтьевым. Удача, настоящая удача! Ведь могли
и разминуться. А теперь сядут они под этой сикоморой, и поручик дотошно
расспросит Леонтьева, с чего ему начинать в Аддис-Абебе...
- Займись-ка, - кивнул Булатович своему спутнику, кряжистому бородачу с
широким малиновым лицом, и рядовой Зелепукин принялся развязывать тюк,
притороченный к седлу.
- Те-те-те, - заулыбался Леонтьев, глядя на Булатовича. - Сразу и видно
нашего брата. Небось угощать меня?
- Со свиданьицем, ваше благородие, - ответил вместо Булатовича
Зелепукин, - без этого никак невозможно.
Булатович рассмеялся, а Леонтьев сказал:
- Невозможно... Да только не вы меня, а я вас должен потчевать. Вы
тут, - он сделал широкий жест, - вы тут в гостях, а я, можно сказать, дома.
Обернувшись к Алямо и проводникам-эфиопам, он приказал разбить палатку
и достать провизию.
- Да, вот еще что, - договорил Леонтьев, удерживая Алямо за рукав, -
передай, чтоб отряд двигался, я догоню.
Палатка у Леонтьева была шелковая, золотом расшитая, не палатка, а
шатер атаманский. И харчи были отменные. Но когда Булатович извлек из своего
тюка бутылку шампанского, Леонтьев щелкнул пальцами и прищурился:
- Давненько мы не видали "Мадам Клико". Ну, ужо доберусь до Питера,
берегись ресторатор Палкин.
- Эка хватили - до Пи-те-ра...
- Не так уж и хватил. Я - прямехонько в Санкт-Петербург. И по
государственной надобности.
Твердое лицо Булатовича с обветренными, загорелыми до черноты скулами
выразило мальчишеское любопытство.
- Николай Степанович, - взмолился он, расстегивая ворот фланелевой
рубахи, - вы все загадки загадываете.
- Да какие же загадки, - отвечал Леонтьев, - все весьма незагадочно. -
Он поглядел на бутылку. - Нет, так не пойдет. - И весело поторопил
Зелепукина: - Ну-ка, братец, тряхни "Мадам Клико".
Зелепукин откупорил бутылку; шампанское было теплое, обильно пенное, и
он неодобрительно заметил:
- В таком разе лучше б беленькой.
- Вина кометы брызнул сок, - улыбнулся Булатович.
Выпили. Булатовичу не терпелось послушать Леонтьева, Леонтьеву не
терпелось послушать Булатовича, и разговор пошел в прискочку, сбивчивый:
один все о России выспрашивал, другой - про Эфиопию.
- А вы Александра Васильевича-то знавали?
Булатович отвечал, что с Елисеевым познакомиться не успел, хотя слушал
его доклад в мае девяносто пятого в Географическом обществе и тогда же