"Джанет Дейли. Под сенью виноградных лоз " - читать интересную книгу автора

драгоценное время. - Она повернулась к Сэму. - Проводи меня домой, Джонатан.
Машинально она назвала Сэма именем его отца, но Сэм не стал ее
поправлять. Ему было четырнадцать, когда, более двадцати лет назад, умер
отец; с тех пор Кэтрин частенько оговаривалась, называя его Джонатаном. И с
годами Сэм привык не замечать этой оговорки.
Он подвел Кэтрин к джипу и усадил ее на место рядом с водителем, потом,
обойдя автомобиль, уселся в него сам. Кладя руки на руль, он услышал рядом
вздох, полный раздражения.
- Не можешь забыть о Дауэрти? - спросил Сэм, бросив на бабушку быстрый
взгляд, и, крутанув руль, направил автомобиль на тенистую дорожку.
- Дауэрти меня не волнует. Что он может!
Ее сухой тон говорил: тема закрыта, дальнейшего обсуждения не будет.
Кэтрин всегда умела выбросить из своей жизни вещи, чувства, людей. Вот так
же выбросила она и дядю Гилберта, думал Сэм, пока джип полз вверх по узкой
дороге.
Когда между ними произошел разрыв, Сэм находился в частной школе. В
долине рассказывали сотни историй, существовала сотня версий того, что
произошло. Каждая из них могла быть правдой. Отец никогда не обсуждал с ним
эту тему, Кэтрин - тоже.
Сразу же после разрыва она с помощью юристов выкупила долю Гилберта в
семейном деле. Гил, добавив к полученной сумме деньги инвесторов, приобрел в
шести милях от Ратледжей заброшенный виноградник, построил на нем винодельню
в монастырском стиле, окрестил усадьбу "Клойстерз" и занялся изготовлением
вина под тем же названием, причем весьма успешно, тем самым вступив в
открытое соревнование с матерью.
Сэм неоднократно присутствовал при их случайных встречах на разных
мероприятиях, связанных с виноделием. Посторонний человек никогда бы не
догадался, что это мать и сын, не говоря уж об их вражде. При посторонних
они не демонстрировали ни злобы, ни агрессивности. Кэтрин держалась с сыном
как с еще одним коллегой-виноделом, если, конечно, удостаивала его вообще
вниманием. Но соперничество продолжалось. И не было секретом ни для кого.
- Сегодня утром я говорила с Эмилем, - возобновила разговор Кэтрин.
Называя это имя, она имела в виду барона Эмиля Фужера, владельца фирмы
"Шато-Нуар" в Медоке, прославленном винодельческом районе Франции. - На
следующей неделе он будет на винном аукционе в Нью-Йорке. Мы договорились
там встретиться.
Ее пальцы с силой сжали резную рукоятку. Трость была постоянным
напоминанием, что и она невечна - ей это пришлось признать в прошлом году,
пролежав в постели две недели с серьезным ушибом бедра после падения.
За оставшееся время Кэтрин намеревалась упрочить будущее фирмы. Как ни
больно было признавать, но она не очень-то верила в своего внука.
Кэтрин бросила оценивающий взгляд в его сторону. Сэм унаследовал от
отца великолепную фигуру и внушительный рост. Светло-карие глаза смотрели
спокойно и рассудительно, черты лица говорили о твердости характера. И тем
не менее она заметила: у него никогда не было гордости за вина, на которых
стояло клеймо "Ратледж-Эстейт". А без гордости нет страсти, а без страсти
вино становится просто товаром.
При таком раскладе ей ничего не оставалось, как искать человека со
стороны. Прошлой весной она познакомилась с нынешним хозяином "Шато-Нуар",
предложив ему начать совместное дело и наладить в Ратледже выпуск нового