"Жан д'Айон. Заговор Важных ("Луи Фронсак" #2) " - читать интересную книгу авторамилостей, сын его посчитал за лучшее прислать мне чек на двадцать пять тысяч
ливров. Таким образом, Вандом уплатил мне в общей сложности пятьдесят тысяч ливров. Следовательно, дело закрыто... по крайней мере, для меня. - Но это не соответствует действительности, - с поклоном возразил Луи. Про чек на двадцать пять тысяч ливров он знал уже накануне. Старый маршал удивленно поднял брови. Чего хочет от него этот судейский? - с раздражением подумал он. - Это не соответствует действительности, - церемонно повторил Луи. - Посредником при продаже выступал некий книготорговец по имени Бельвиль. Вспомните: вы обещали ему за это десять тысяч ливров. При совершенно ужасных обстоятельствах Вандом приказал убить его. У Бельвиля осталась дочь, сирота без гроша в кармане. Я пришел от ее имени, так как контора моего отца представляет ее интересы. Не моргнув глазом Бассомпьер слушал речь нотариуса. Когда Луи умолк, маршал, окинув его цепким взором, направился к окну, остановился и начал нервно барабанить по подоконнику. Наконец маршал прервал затянувшуюся паузу: - Черт побери! Как неприятно! Я, разумеется, знал Бельвиля и его дочь, но не знал, что с ними случилось. Признаюсь, я полагал, что если он появится, я заплачу ему. Я только не думал, что придется сделать это так быстро... Повернувшись спиной к шевалье де Мерси, он умолк, глядя на оживленную толпу, заполнявшую Королевскую площадь. После продолжительного молчания он вновь повернулся к молодому человеку: - Однако это дело чести. Могу я передать вам искомую сумму, дабы вы - Я как раз намеревался просить вас об этом. Бассомпьер направился к маленькому столу, открыл ящик, достал из него деревянную шкатулку и молча отсчитал пятьсот золотых луидоров. Напомним, что в 1642 году золотой луидор стоил двадцать ливров и весил семь граммов, а за серебряный экю давали три ливра, и весила монета двадцать семь граммов. Соотношение между ливром и остальными монетами определял король, а потому оно время от времени менялось. - Прошу вас, дайте мне расписку. Вон там есть чернильница, - небрежно протянув Луи бумагу и перо, произнес маршал. Пока Луи писал, маршал пустился в объяснения, странным образом напоминавшие оправдания: - Я держал эти деньги, чтобы сегодня вечером сыграть в карты с приятелями. Что ж, ничего не поделаешь. Долги чести прежде всего, а карточные долги подождут... Подписав документ, Луи достал свою печать, а Бассомпьер протянул ему воск и свечу. Приложив к расписке конторскую печать, нотариус оставил бумагу на столе. Взяв деньги, он сложил их в прочный кожаный мешок, захваченный с собой на всякий случай, и опустил мешок в карман плаща. От тяжести мешка тесемки плаща натянулись, и Луи пришлось придерживать карман. Пятьсот золотых монет по семь граммов каждая - это почти четыре килограмма золота! А такой вес, согласитесь, тяжело носить в кармане! - Господин маршал, - произнес Луи, откланиваясь, - я не надеялся |
|
|