"Спрег Де Камп. Говард и кельты" - читать интересную книгу автора

смешались - говорят, и сам Кеннет был наполовину пиктом - и единственное,
что изменилось под его властью в укладе пиктов, это то, что на смену их
наречию пришел гаэльский язык. С той поры все подданные потомков Кеннета
без разбору именовались шотландцами.
Говард подробно обсуждает эти теории в одном из своих писем к
Лавкрафту. Многие авторитетные источники, утверждает он, идентифицируют
пиктов с кельтами и даже германцами. Другие говорят, что они прибыли в
Британию позднее бриттов, но прежде гаэлов. "Дикие пикты Галлоуэя", о
которых упоминается в шотландских легендах, по его мнению, были смесью
кельтов (кимри и гаэлов), германских и скандинавских племен, говорившими на
"грубом наречии кимри". В строгом смысле этого слова, считал он, само
название "пикты" относится к единственному племени, поселившемуся в
Галлоуэе и смешавшемуся с местным населением. По внешним же данным Говард
относил пиктов к средиземноморскому типу - то есть представлял их
низкорослыми, смуглыми и черноволосыми.
Поэтому, создавая образ Брана Мак Морна, своего героя пикта, жившего в
эпоху Римской империи, Говард наградил его смуглой кожей, черными глазами,
темными волосами и "грацией пантеры". Типичных пиктов он описывал как
"коренастых, с крепкими узловатыми руками, черными глазами навыкате, с
покатым лбом, тяжелой нижней челюстью и жесткими, черными, как смоль,
волосами". Однако когда пикты заняли свое место в Хайборийском мире - как
ни странно - они лишились своих неандертальских черт и сделались более
похожи на американских индейцев-ирокезов.
История миграций, завоеваний и культурных заимствований в Европе
настолько сложна и полна неясностей, что даже самый тщательный
исследователь вскоре теряет надежду детально разобраться в этой
неразберихе. Также, обсуждая расовую принадлежность древних европейцев, нам
нужно проявлять осторожность. Прежде всего нужно принимать во внимание, что
сильнее всего расы отличаются между собой цветом кожи, волос и формой лица.
Но именно эти детали сохраняются хуже всего во влажном климате северной
Европы, и археологам почти никогда не удается сказать что-либо определенное
на этот счет.
Человеческие черепа похожи между собой куда больше, чем их бывшие
живые владельцы. Любой из нас без труда отличит шведа от японца или,
скажем, от негра; но лишь эксперту удалось бы различить между собой их
черепа, да и то с определенной вероятностью ошибки. Поэтому следует с
осторожностью относиться к заявлениям некоторых антропологов, будто черепа
каменного века, найденные при раскопках в Европе, имеют монголоидные или
негроидные черты, или, например, черепа до-колумбовой эпохи в Америке
выдают их родство с обитателями Австралии.
Кроме того, люди, живущие в любой местности различаются между собой по
росту, комплекции и т. д. Насколько мы можем судить, так было всегда и
везде. Так что, даже если в каком-то месте нам удастся отыскать скелет
рослого широкоплечего мужчины, это необязательно должно означать, что
именно так выглядели в ту пору все обитатели данного региона.
Многие года неандертальцев на картинках изображали согнутыми,
обезьяноподобными карликами. Объяснялось это тем, что первый полный скелет
неандертальца, найденный при раскопках в Ляшапель-о-Сен, принадлежал
старику, замученному артритом. Позднее ученые установили, что обычный
неандерталец при ходьбе держался вполне прямо.