"Ион Деген. Статьи и рассказы" - читать интересную книгу автора

По пути в долину они подбили еще шесть танков, что было пустяком в
сравнении с только что происшедшим. Несколько десятков сирийских танков
поднимались на гряду. Танк Кахалани одиноко стоял на перевале. Если сирийцы
поднимутся сюда - это конец. Придется отступить под огнем противника.
Кахалани приказал батальону подняться к нему. Но только один танк командира
роты стал рядом с ним. Остальные словно приросли к земле. Даже израильские
танкисты всего-навсего люди. Ох, как нелегко преодолеть страх! Кахалани
приказывал, увещевал, упрашивал. Ни с места.
(Мне очень трудно быть беспристрастным летописцем. Ровно 63 года назад
у меня возникла точно такая ситуация. Девятые сутки наступления. Мне 19 лет.
Я командир сборной роты. 12 машин - все, что осталось от нашей танковой
бригады, тяжелотанкового полка и полка 152-миллиметровых самоходных орудий.
Я приказал в атаку. Машины стоят. На шум работающих дизелей немцы открыли
бешеный огонь из орудий и минометов. Машины задраены наглухо. Командирам
наплевать на мой изысканный мат - единственное средство убеждения, которым я
владел в совершенстве. А от ударов ломиком по броне танков только рука
заболела. Я забрался в свой танк и скомандовал "За мной!", надеясь на то,
что эти сукины сыны сдвинутся с места. Не сдвинулись. Я вступил в бой. Мой
танк подбили. Три человека в экипаже и шесть десантников погибли.
Механик-водитель и я тяжело ранены.)
Кахалани нашел нужные слова. Главное - надо было собрать все силы,
чтобы фраза прозвучала спокойно, в повествовательной манере. "Говорит
комбат. Посмотрите, с каким мужеством противник поднимается на позиции
против нас. Я не понимаю, что с нами произошло. Ведь они всего-навсего
арабы, и мы сильнее их! Начните двигаться и станьте в одну линию со мной. Я
обозначу себя флажком". И танки пошли! И снова знакомая фраза: "Мы стреляли,
как сумасшедшие". Кахалани был вынужден приказать стрелять ТОЛЬКО ПО
ДВИЖУЩИМСЯ танкам, чтобы впустую не расходовать снаряды. Все сирийские танки
были уничтожены. Это была победа! По радио прозвучал голос командира полка:
"Кахалани, ты остановил сирийцев. Ты - Герой Израиля!"
Это был единственный участок фронта, где противнику не удалось
прорваться. Южнее танковый полк отступил до центра Голанских высот, понеся
страшные потери. Были убиты командир полка и его заместитель. Только через
четыре дня двум дивизиям резервистов в тяжелых боях удалось вернуть
утерянные позиции.
Полтора дня формирования. Кахалани во главе своего батальона, а за ним
еще один батальон (командир полка - с двумя батальонами южнее) пошли в
наступление. На второй день была занята большая сирийская деревня в 35
километрах от Дамаска. Дальше нашим танкам не приказали идти. Вероятно, у
правительства были свои соображения.
Прекратились бои. Но все в этот последний день войны шло не как надо.
Сменивший их батальон пришел с большим опозданием, поздно вечером, и танки
батальона Кахалани вытягивались в колонну в абсолютной темноте, естественно,
не включая фар. Командир полка срочно вызвал Кахалани к себе. Но одна из
рот, находившаяся на соседней высоте, все еще не присоединилась к батальону.
Командир роты по радио пообещал прибыть через несколько минут, так как он
уже в пути. Прошло более получаса, и Кахалани понял, что рота заблудилась и
поперла к сирийцам. По радио он сообщил командиру полка, что вынужден
задержаться, и на своем танке по скалам в кромешной тьме поехал разыскивать
заблудившуюся роту. На обратном пути у двух танков соскочили гусеницы. К