"Максим Дегтярев. Условный переход (Дело интуиционистов) ("Редакция" #4) " - читать интересную книгу автора

маловероятно, что жертва за столь короткий срок успел нажить
себе врагов среди владельцев бытовых роботов. От дальнейших
комментариев инспектор отказался.

Виттенгер всегда спешит с выводами. Я вспомнил, как два года назад один
отставной полковник заставил сантехника чинить водопровод под дулом
бластера. Когда отставника везли на психиатрическое освидетельствование, он
твердил, как заведенный: "Все течет, но ничего не меняется".
Я допил кофе, нацепил кобуру, вышел из блока и потопал вверх по
лестнице, потому что, будучи жильцом сто тридцатого и последнего этажа, имею
право парковаться на крыше термитника - дoма, в котором сто тридцать этажей,
сотни тысяч жилых блоков, и под миллион, вероятно, жильцов - в общем, это
сущая находка для мыслящего метеорита.
Вот для кого бы я не пожалел камешка, так это для мойщика флаеров по
кличке Насос. Я посмотрел на небо - оно было цвета жидкого азота.
Подходящего метеорита ни над головою, ни под рукою не оказалось. Насос
продолжал намыливать лобовое стекло. Он будто бы знал, что в
двадцатиградусный мороз я не полезу под куртку за бластером. Продуваемый
морозным ветром, я успел порядком заледенеть пока добежал, наконец, до
флаера. Насос быстро сдул пену и спрятался за соседней машиной. Свое дело он
сделал, вечером придет счет. Я крикнул ему, что он останется без клешни,
если только еще раз посмеет приблизиться к флаеру. "Я не поцарапал", -
прогундосил робот. "Насос не царапает, но моет", - добавил он. Пререкаться с
ним было бесполезно. В споре с человеком последнее слово остается за
роботом: они так устроены, не могут не ответить, когда к ним обращается
человек. Даже если прикажешь ему заткнуться, он ответит: "Есть
заткнуться", - если, конечно, понимает, что значит "заткнуться". Иначе
скажет: "Второе слово не идентифицировано. Повторите приказ".
Забравшись в кабину, я велел автопилоту везти меня по адресу
Центральный округ, квартал Р-13, дом 5. Это было здание, как раньше
говорили, универсального назначения. Его построили во времена первой волны
заселения Фаона, и предполагалось, что люди в нем будут и жить и работать. В
глубоком фундаменте располагались автономные энергоустановки и средства
жизнеобеспечения, стены у основания достигали двухметровой толщины - в три
раза больше, чем это необходимо для строения тридцатиметровой высоты.
Восьмиугольные окна строители прорубили на ширину плеч крепкого мужчины,
исходя, видимо, из того, что агрессивные сапиенсы всегда крупнее людей.
Мирные сапиенсы, как известно, ростом с подростка, ходят голыми и спрашивают
дорогу до ближайшей галактики нежным дискантом. Таких на Фаоне не боятся.
Когда рядом построили деловой центр, все производство из "зданий
универсального назначения" перенесли за городскую черту, внутренности
перестроили под недорогое жилье, но внешний вид оставили нетронутым - какой
никакой, а памятник архитектуры.
Как и везде в центре Фаон-Полиса, парковки здесь были платными. Едва
шасси коснулись бетонного пятачка, компьютер транспортной полиции известил
меня, что с этой секунды "время - деньги". Я велел ему отправить счет на
адрес Отдела и выбрался из кабины.
Путь внутрь здания охраняла замерзшая лужа. Почесывая ушибленное
колено, я прошел в холл. Чтобы не застрять в лифте (я и так опаздывал),
воспользовался лестницей. Коридор шестого этажа был длинным, темным, с