"Сэмюэль Дилани. Нова" - читать интересную книгу автора

дождем, несколько мужчин мыли ноги в водостоке у стены. Две женщины, вышли
из двери на крыльцо, подали им ботинки и торопливо убежали с блестящих от
дождя ступенек.
Однажды Мышонок спросил Лео, когда появилась Новая Москва. Рыбак из
Федерации Плеяд, который всегда ходил босиком, почесал свою густую светлую
шевелюру, посмотрел на закопченные стены, поддерживающие своды зданий, на
остроконечные минареты.
- Что-то около тысячи лет тому назад. Но это только лишь
предположение.
Теперь Мышонку нужен был именно Лео.
Он вышел из двора и пошел по мосту, увертываясь от грузовиков,
автомобилей и троллейбусов, заполнивших проезжую часть. На перекрестке под
фонарем он свернул, прошел в железные ворота и сбежал вниз по лестнице.
Маленькие рыбацкие суденышки ударялись бортами друг о друга в грязной воде.
Горчичного цвета вода Золотого Рога вздымалась и опускалась за
лодками, плескалась между сваями и доками, где стояли суда на подводных
крыльях. На выходе из Золотого Рога, над Босфором, расходились, образуя
просветы, облака.
Вода искрилась под солнечными лучами, и след парома, направляющегося
к другой части света, казался огненной полосой. Мышонок задержался на
ступенях, глядя на сверкающий залив. Разрывов и облаков становилось все
больше и больше.
Блестящие окна домов на другом берегу пролива, в туманной Азии,
бросались в глаза на фоне желтоватых стен. Именно вследствие этого эффекта
греки две тысячи лет назад назвали азиатскую часть города Хрисополисом -
Золотым Городом. Теперь этот район назывался Ускудар.
- Эй, Мышонок! - позвал его Лео с красной вымытой палубы. Лео
построил навес на своей лодке, расставил деревянные столики и вокруг них
вместо стульев поставил бочонки. Черное масло кипело в котле, подключенном
к дряхлому генератору, заляпанному засохшей смазкой. В стороне, на куске
желтоватой пленки, лежала груда рыбы. Жабры ее были растопырены так, что
каждая рыбья голова торчала как бы из темно-красного цветка. - Эй,
Мышонок, что это у тебя?
Когда погода была получше, рыбаки, докеры и грузчики приходили сюда
обедать. Мышонок перебрался через леер. Лео бросил в котел еще две рыбины.
Масло покрылось желтой пеной.
- Это... Ну, то, о чем ты рассказывал. Я взял... Я хочу сказать, мне
кажется, что это та самая штука, о которой ты говорил...
Лео, которому имя, волосы и грузная фигура достались от предков
немецкого происхождения и чья речь сохранила память о детстве, проведенном
в рыбачьем поселке на побережье, в мире, где звезд ночью было раз в десять
больше, чем их можно увидеть на Земле, выглядел смущенным. Смущение
сменилось удивлением, когда Мышонок достал кожаный футляр.
Лео взял его в свои веснушчатые руки.
- Ты уверен? Ты где...
Двое рабочих поднимались на палубу. Лео заметил тревогу, мелькнувшую
в глазах Мышонка, и перешел с турецкого на греческий.
- Ты где нашел это?
Фразы он строил одинаково, независимо от языка, на котором говорил.
- Спер! - даже когда слова сплошным потоком вырываются из охрипшей