"Дон Делилло. Белый шум " - читать интересную книгу автора

пальцы. Лицо обращено кверху, навстречу свежему ветерку, меня она не видела.
Дойдя до нижней ступеньки, обернулась лицом к трибуне и повертела головой,
разминая шею. Потом снова побежала наверх.
Три раза Бабетта поднялась по ступенькам и медленно спустилась. Вокруг
не было ни души. Она трудилась не жалея сил - непрерывно двигались ноги и
плечи, развевались волосы. Добежав до верха, она каждый раз опиралась на
парапет и опускала голову, дрожа всем телом. Когда она спустилась в
последний раз, я встретил ее на краю поля и обнял, сунув руки под резинку ее
серых хлопчатобумажных штанов. Над деревьями появился маленький самолет.
Бабетта, потная и теплая, заурчала по-кошачьи.
Она бегает трусцой, разгребает лопатой снег, заделывает трещины в
раковине и ванне. Играет с Уайлдером в слова, а ночью, в постели, читает
вслух эротическую классику. А что делаю я? Кручу и завязываю мусорные мешки,
плаваю взад и вперед в бассейне колледжа. Когда я хожу пешком, сзади
бесшумно приближаются бегуны и, обгоняя, вынуждают меня отшатываться в
идиотском испуге. Бабетта разговаривает с собаками и кошками. Я вижу цветные
пятнышки уголком правого глаза. Бабетта планирует лыжные походы, которые мы
никогда не предпринимаем, и при этом сияет от возбуждения. Я пешком
поднимаюсь в гору по пути в колледж и замечаю побеленные камни вдоль
подъездных аллей новых домов.
Кто умрет раньше?
Этот вопрос возникает время от времени - подобно вопросу о том, где
ключи от машины. Он заставляет нас обрывать фразы на полуслове и долго
смотреть друг на друга. Быть может, сама эта мысль - часть природы плотской
любви, этакий дарвинизм наоборот, согласно которому уцелевшему достаются
печаль и страх. А может, некий инертный элемент в воздухе, которым мы дышим,
редкость наподобие неона, со своей точкой плавления, своим атомным весом? Я
стискивал Бабетту в объятиях на гаревой дорожке. К нам бежали дети -
тридцать девчонок в ярких спортивных трусах, невообразимая подпрыгивающая
масса. Энергичное дыхание, ритм шагов почти совпадает. Порой наша любовь
кажется мне наивной. Вопрос о смерти превращается в прозрачный намек. Он
помогает освободиться от иллюзий насчет будущего. Простодушные обречены -
или это предрассудок? Мы смотрели, как девчонки пробегают еще один круг, уже
растянувшись вереницей, каждая со своим лицом и походкой, почти невесомые в
стремлении к финишу, способные приземлиться на нем без особых усилий.
"Марриотт" в аэропорту, "Даунтаун Травелодж", "Шератон",
"Конференц-центр".
По дороге домой я сказал:
- Би хочет приехать на Рождество. Можно устроить ее в комнате Стеффи.
- А они знакомы?
- Познакомились в "Диснейуорлде". Все будет нормально.
- Когда это вы были в Лос-Анджелесе?
- Ты хочешь сказать, в Анахайме.
- Когда вы были в Анахайме?
- Ты хочешь сказать, в Орландо. Почти три года назад.
- А я где была? - спросила она.
Моя дочь Би - от брака с Твиди Браунер - в пригороде Вашингтона как раз
начинала учиться в седьмом классе и с трудом приспосабливалась к жизни в
Штатах после двух лет в Южной Корее. Она ездила в школу на такси, звонила
подругам в Сеул и Токио. За границей ей недоставало сандвичей с эскалопом