"Дон Делилло. Падающий (Роман)" - читать интересную книгу автораштабелями мешки с мусором. Он шел медленно, высматривая сам не зная что. Все
было серое, вялое, пришибленное, витрины скрыты за ржавыми железными ставнями - город в какой-то чужой стране, навечно осажденный врагами, зловонный воздух разъедает кожу. Он стоял у барьера с надписью "Прокат заборов" и вглядывался в дымку, видел кривые бриды железного кружева - последнее, что еще не рухнуло, скелет башни, где он проработал десять лет. Мертвецы были повсюду: в воздухе, среди обломков, на соседних крышах, в ветре с реки. Как и пепел, облепили все поверхности, осели моросью на окна, на его волосы, на его одежду. Почувствовал, что рядом с ним у забора кто-то остановился - мужчина в респираторе, безмолвствующий с умыслом, безмолвствующий только для того, чтобы потом вдруг прервать молчание. - Посмотрите-ка, - заговорил наконец мужчина. - Я себя убеждаю: я стою на этом самом месте. Трудно поверить, что я здесь, что я это вижу. Респиратор приглушал слова. - Когда это случилось, я дошел пешком до Бруклина, - продолжал он. - Я не там живу. Я живу в Верхнем, далеко, на Вест-Сайд, но работаю здесь, в Нижнем, и когда это случилось, все пошли по мосту в Бруклин, и я с ними. Они переходили реку, и я перешел. Казалось, он косноязычный: говорит нечленораздельно, слова спотыкаются. Достал мобильник, набрал номер. - Я стою на этом самом месте, - произнес в телефон, а затем повторил, так как абонент его не расслышал. - Я стою на этом самом месте. Кейт пошел к своему дому. Увидел трех мужчин в касках, в куртках с надписью "УПН" [2] 4 , с собаками-ищейками на коротких поводках. Они ему, куда идет, упомянул о кошках и детях. Полицейский помедлил, чтобы сообщить: "Уан-Либерти-Плаза", пятьдесят с гаком этажей, неподалеку от места, куда идет Кейт, вот-вот обвалится к едреной бабушке. Другие нетерпеливо топтались, а первый добавил, что здание шатается, заметно шатается. Он кивнул, подождал, пока они уйдут, и снова двинулся в южном направлении, а потом опять повернул на запад по почти безлюдным улицам. У магазина с разбитой витриной стояли два хасида. Казалось, так и стоят последнюю тысячу лет. У своего дома он увидел рабочих в противогазах и защитных костюмах, которые пылесосили тротуар огромным пылесосом. Двери подъезда были то ли выломаны, то ли выбиты взрывом. Но не мародерами, подумал он. Подумал: когда рухнули башни, люди в отчаянии разбегались, укрывались где попало. В холле воняло: мусор не вывозят, так и лежит в подвале. Он знал, что электричество снова подключили и лифтом можно пользоваться спокойно, но к себе на девятый поднялся по лестнице, с передышками на третьем и седьмом - хотелось постоять на площадках, в конце длинных коридоров. Он стоял и прислушивался. Здание казалось пустым: по звуку, по ощущениям. Войдя в квартиру, он долго стоял, просто осматриваясь. Окна покрылись коростой из песка и пепла, к грязи прилипли обрывки бумаги и один целый лист. Больше в квартире ничего не изменилось с утра вторника, когда он запер дверь и отправился на работу. Впрочем, тогда, утром, он особо не приглядывался. Здесь он прожил полтора года, с тех самых пор, как съехал от жены; нашел квартиру рядом с офисом, наладил свою жизнь, не заглядывая далеко вперед - ни к чему не |
|
|