"Виктор Делль. Над Истрой-рекой " - читать интересную книгу автора

лунном свете можно было разглядеть каждый листочек, каждую травинку. На небе
почти не было видно звезд, а редкие облака обозначились четко, со всеми
изгибами и изломами. На какой-то миг Александру Антоновичу показалось, что
стоит он на дне огромного аквариума, отгороженный от внешнего мира
тончайшими стенками из хрусталя, а все пространство за этими стенками
заполнено прозрачно-чистой водой, и если он сдвинется, сделает хотя бы шаг,
стенки рухнут. Ощущение духоты, которое он только что испытал во времянке и
отчего не в силах был заснуть, исчезло. Дышалось глубоко, ровно. Весь вечер
он мучился от противоречий. С одной стороны, он представления не имел, как
станет искать Володю, с другой - его терзали все те же сомнения. Зачем,
спрашивал он себя, искать человека, которого нет уже тридцать с лишним лет.
Ну, хорошо, Думал он, нашла Никифорова сына. Но тот был младенцем. Володя -
солдат. Он пропал без вести на фронте, в боях. Есть разница.
Александр Антонович стоял в саду. Мысли его возвращались к данному им
обещанию. "Успокоил, называется, - думал он, - а где стану искать следы?"
Странный звук послышался в саду: то ли скрипнуло что, то ли всхлипнуло где.
Он сделал шаг, второй... Окно в комнату бабы Анны было раскрыто. Он
заглянул.
Посреди комнаты стояла на коленях баба Анна и размеренно крестилась,
кланяясь в угол на образа. "Молится", - подумал Александр Антонович. В углу
светилась лампада. Обычно днем лампада не зажигалась. Висела в углу перед
чистой ситцевой занавеской, за которой, как считал Александр Антонович, была
икона. Нынче многое перемешалось. Молодые, некрещеные, выставляют иконы
напоказ. Чудят и старики - иконы закрывать стали. По крайней мере, он был
уверен, что за занавеской икона, а увидел нечто другое. При свете лампады он
разглядел увеличенный портрет Володи, его пилотку, гимнастерку с петлицами.
По лицу бабы Анны бежали дорожки-слезы.
Он вернулся во времянку, лег, но заснуть до утра так и не смог. Утром
уехал домой.
Живет человек на земле, кажется ему, что жизнь беспредельна. Смолоду
так кажется, с первых шагов. Перевалило за сорок - иное видится. Замечаешь,
что годы уходят, что не так она и долга, твоя жизнь. После сорока лет время
борзой собакой за зайцем гонится, резвым скакуном по гладкой степи бежит.
Чем дальше, тем быстрее. Если к тому же работа связана с разъездами - живешь
по уплотненному графику: с самолета на самолет, да на больших скоростях -
тогда и вовсе не уследить. Кажется, только что отмечал сорокалетие, и вот на
тебе - к пятидесяти подошло. Ощущение скоротечности времени заставляет
торопиться, выкраивать минуты.
Работа у Александра Антоновича была связана с постоянными разъездами.
Работал он монтажником. Вершин мастерства в этом деле достиг, бригадиром
стал. Четверть века по стране мотается. Смолоду интересно было, все внове, а
теперь вроде как прикипел.
Но работа работой, а надо было и Володю искать. И он принялся за это
нелегкое дело.
Он теперь часто вспоминал войну. Начало войны, когда впервые над
городом появились немецкие самолеты. Случилось это в октябре, перед
рассветом, когда все спали. Раздался взрыв. Дом качнуло. За окнами полыхнуло
пламя. Свист, взрывы, крики. Все, кто был в доме, бросились на огород, к
щелям, которые успели нарыть. Спрятались в эти щели, тесно вжались друг в
друга. Страх лесным клещом впился в каждого. Каждый ждал: вот-вот в него