"Светлана Демидова. Белая Дама Треф" - читать интересную книгу автора

многочисленными заколочками. Но... голубого цвета. Да! Цвет глаз ведь со
счетов не сбросишь. Надо, чтобы что-нибудь было им в тон. Ресницы Галина
Романовна красила очень обильно, а стрелки в уголках глаз сделали бы честь
уже не столько провинциальной барышне Ольге Лариной, сколько самой царице
Нефертити.
Губы Вербицкая чаще всего красила очень яркой морковной помадой
благородного матового тона. Никакого блеска! Она очень любила увеличивать
размер верхней губы миллиметра на два, так тщательно прокрашивая эти лишние
миллиметры, что с ходу было и не разобрать: где, собственно, еще
продолжалась губа, а где уже кончалась. Выемка от носогубной впадины Галине
Романовне, видимо, совершенно не нравилась, а потому она делала ее еле
заметной тоненькой щелочкой. С одной стороны, она как бы есть, на всякий
случай, а с другой - будто бы и нет вообще. Ну а нижняя губа на то и была
нижней, что ей хватало и одного дополнительного миллиметра. Чего зря помаду
переводить?
Лицо Белая Дама Треф очень обильно смазывала сначала жирным кремом,
потом тональным - благородного персикового цвета, а на скулы добавляла еще и
румян - всегда тон в тон морковной помаде. Благодаря обилию скользких
притираний морщинки на лице Галины Романовны казались отлакированными и
будто бы специально наведенными для красоты, под стать острым стрелкам на
веках.
Самыми любимыми цветами, которые Вербицкая использовала в своих
туалетах, были белый, черный, красный, розовый и всегда золото или серебро -
на отделку. Ярко-голубой, как уже было сказано, использовался в качестве
легких вкраплений в прическе и в виде массивных многоярусных бирюзовых бус.
Их у Дамы Треф было две связки. Одна состояла из двух нитей и была покороче.
Вербицкая надевала ее на шею, не прикрывающуюся почти в любую погоду, и
завязывала узлом, покоящимся во впадинке между ключицами. Вторую, более
длинную и крупную трехрядную связку Галина Романовна тоже завязывала мощным
узлом, который укладывала в ложбинку аккуратного бюста.
Нынешним осенним, но еще довольно теплым днем бюст Вербицкой был
упакован в белый кружевной бюстгальтер, который каждый желающий мог
беспрепятственно обозреть под узкой блузочкой из черной жатой синтетики,
которая, натягиваясь на теле Галины Романовны, делалась дымчато-прозрачной.
Сверху блузочки Дама Треф надела небрежно расстегнутый короткий парчовый
пиджачок золотистого отлива. Для особой изысканности на плечи был накинут
прозрачный ярко-розовый платок, края которого были прихотливо изрезаны и
напоминали языки пламени. Чтобы платок не съезжал при ходьбе и резких
движениях, Вербицкая заколола его на плече той самой черной розой. Для
прически роза сегодня была не нужна, поскольку хватило перьев.
Так как ни один предмет туалета Белой Дамы Треф не существовал сам по
себе, а был деталью тщательно продуманной композиции, то и юбка на ней не
могла быть абы какой. Длинная, по щиколотку, ярко-розовая, как платок на
плечах, легкая и жатая, как блузочка под пиджачком, и многоярусная, как
бусы.
Крупная сумка, которую Галина Романовна носила, перекинув через плечо,
была еще более розовой, чем платок и юбка, и отделана широким золотым
кантом. На боках сумки, к сожалению, кое-где проглядывали аляповатые зеленые
цветочки. Сначала Дама Треф их немножко стеснялась: все-таки цвет не ее, а
потом как-то свыклась и даже полюбила за то, что они вносили некоторую