"Светлана Демидова. Белая Дама Треф" - читать интересную книгу автора

Галочка тоже завела такой "альбомчик". Выбрала в магазине самую
красивую тетрадку с коричневой обложкой, тисненной маленькими
аккуратненькими клеточками. На первой странице она хотела, как и полагалось,
указать фамилию владелицы, то есть свою, то есть - Харина. Потом по
размышлении здравом делать этого не стала. Еще не хватало, чтобы
какой-нибудь шутник из тех, кому попадет в руки ее тетрадка, подписал бы к
фамилии через тире еще и гнусное прозвище. Нет уж! Конечно, можно как-нибудь
покрасивее вывести собственное имя - Галина, но Галин в их классе целых
четыре... Подумав еще немного, Галя Харина решила оставить свою тетрадку
анонимной. В конце концов, если вдруг что - всегда можно по почерку
догадаться, чей это "альбомчик".
На первой странице, для почина, Галочка переписала стихотворение
Пушкина "Пророк". Ей очень хотелось написать в заветной тетрадке что-нибудь
о любви, но тогда получится, что комсомолка Харина только о ней и думает,
что как-то не на злобу дня. Пусть лучше одноклассники увидят, что она, как
пушкинский Пророк, томится духовной жаждою. Это по-комсомольски.
Перевернув страничку с "Пророком", Галочка нарисовала тощий и одинокий,
как она сама, василек, а под ним вдруг быстро, будто кто ее толкнул под
руку, торопливо вывела: "Умри, но не давай поцелуя без любви"
Н."I·"I*·К.Kрупская", быстро захлопнула тетрадку, засунула ее в портфель и
застыла за письменным столом каменным изваянием. Она думала о том, что с
полным правом могла бы "дать" Кольке Якушеву поцелуй, потому что влюблена в
него самым страшным образом. А сама Крупская утверждает, что с любовью
можно. Кто посмеет оспорить ее авторитет?
Ночью Галочка долго ворочалась в постели и никак не могла заснуть. Оно
и понятно: разве заснешь, если без перерыва и в разных вариациях
представляется, как она "дает" Якушеву этот самый поцелуй. Сначала Галочка
подумала, что "дать" - это означает самой поцеловать Кольку в щеку. Но,
во-первых, где это можно сделать так, чтобы никто, кроме самого Кольки, при
этом не присутствовал? А во-вторых, что с ней, с Галочкой, сделает Якушев
после того, как она его поцелует? Опять обзовет Харей и пойдет рассказывать
всему классу, до чего эта самая Харя докатилась? Галочка представляла, как
мерзко ржет Сашка Вербицкий, страшный насмешник, циник и язва, и подушка под
ее головой взмокла. Девушка перевернула ее на другую, сухую и прохладную
сторону и принялась мечтать дальше. А что, если "дать" - это значит
позволить Кольке поцеловать ее, Галочку? При таких мыслях она даже привстала
с постели, потому что все тело ее охватила такая страшная и одновременно
сладкая дрожь, что лежать, эдак дрожа, было немыслимо. Галочка нахохлила
плечи, обхватила руками колени, обтянутые тонкой тканью ночной рубашки, и
облизнула горячие губы, которые непонятным образом вдруг так припухли, будто
Якушев поцеловал их уже раз десять.
Прометавшись в постели часов до пяти утра, свернув при этом простыню в
безобразный клубок, Галочка с трудом оторвала голову от подушки, когда
прозвенел будильник. В результате головной боли, которая сразу и безжалостно
сдавила ей виски ввиду первого в жизни серьезного недосыпа, вместо общей
тетради, в которой они решали задачи к предстоящему экзамену по физике,
Галочка сунула в портфель свой "альбом" с "Пророком" и цитатой из Крупской.
Очень уж у этих тетрадей были похожие обложки. Писчебумажная промышленность
в те годы не утруждала себя разнообразием.
Не успела заспанная девушка вытащить из портфеля тетрадь, якобы по