"Николай Дементьев. Подготовка к экзамену " - читать интересную книгу автора

этот вопрос в гороно... - и замолчала, вопросительно поглядывая на Виктора;
и он молчал равнодушно; тогда Нина Георгиевна договорила уже чуть
погромче: - Характеристика Плахова, присланная старой, его школой, обычная,
успеваемость Плахова средняя... - опять помолчала выжидательно, но Виктор
стоял все так же, точно говорила она даже не о нем; и Нина Георгиевна
усмехнулась: - Садись, Плахов, рядом с Маковой. Вон ее парта, третья в
правой колонке. Ну а мы все будем надеяться, что общая наша успеваемость не
изменится с твоим появлением. - И усмехнулась, еще раз глянув на Виктора: -
Ты из заграничных кинобоевиков усвоил эту манеру держаться сверхчеловеком?
Виктор даже не ответил ей, не кивнул, молча и просто пошел к парте
Маковой, равнодушно скользнув главами по ее красивому и холодно-замкнутому
лицу, сел рядом. А я неожиданно поймала себя на том, что с тревогой слежу за
Линой: нравится ли ей Виктор. Людочка как-то странно сопела рядом со мной,
лицо ее было багровым, глаза зло прищурились. Она шепнула мне:
- Макова не устоит, вот увидишь! Сломается ее гордость! - И
вздохнула: - А какая походочка у Плахова заметила?
Ребята все смотрели на Виктора, и по их лицам я видела, что он
понравился им. А некоторые, девчонки, вот вроде суетливой Сонечки Масловой,
не могли скрыть, откровенного восхищения Плаховым. Сонечка даже вздохнула:
"Киногусар!"
Несколько первых дней, никто из учителей не спрашивал Плахова, ему
давали освоиться с обстановкой, втянуться в жизнь и учебу нашего класса. А
когда начали вызывать к доске, то оказалось, что с математикой, физикой и
химией у Плахова сравнительно благополучно, а вот по истории и литературе
Виктор отвечал как-то формально, сухо. Нина Георгиевна не выдержала,
конечно, на одном из своих уроков насмешливо сказала Виктору:
- Можно подумать, Плахов, что ты читаешь машинально, автоматически
запоминая прочитанное, не вникая в его смысл.
Виктор стоял спокойно, лицо его было по-всегдашнему неподвижным.
Ответил неторопливо:
- Насколько мне известно, Нина Георгиевна, прошли времена Леонардо да
Винчи или Ломоносова, когда один человек мог полноценно работать в разных
областях науки и искусства. Что касается меня, то я не собираюсь быть
гуманитарием, - помолчал, так же ровно договорил: - Но вы не беспокойтесь,
успеваемость класса я не снижу и по гуманитарным предметам.
Ответ Нины Георгиевны мне тоже почему-то запомнился. Она чуть
поморщилась, все глядя на Виктора, потом сказала:
- Ладно, садись... Странный ты, Плахов! Вот ведь и способный ты
человек, и неплохо разбираешься в том, что тебе интересно, что тебя
затрагивает, изъясняешься грамотно... Но почему же у меня не пропадает
ощущение, что ты, только не обижайся, посторонний многому тому, без чего
просто немыслима полноценная жизнь человека?
Виктор не ответил, он равнодушно смотрел в окно. Тогда Варвара Глебова
проговорила громко и раздельно:
- Вы переоцениваете Плахова, Нина Георгиевна, этого он не понимает.
Просто он выработал в себе такую манеру держаться, что и Маковой еще очко
даст, - и по-своему, обстоятельно начала пояснять: - Плахов вообще не хозяин
себе как в своих мыслях, так и чувствах, потому что им руководит в жизни
прежде всего инстинкт. Но поскольку он не в безвоздушном пространстве живет,
он должен в соответствии с общепринятыми правилами реагировать на окружающую