"Мишель Демют. Оседлавшие свет" - читать интересную книгу автора

- Ну-ка, закрути их! - сказал Гарно.
Он сел на ковер и щелкнул пальцами. Мальчик засмеялся. Поза отца
рассмешила его гораздо больше, чем два шара, которые вертелись внутри
пузыря, где была создана невесомость. Взрослый протянул руку к пузырю, но
тут неожиданно вспыхнул квадрат коммутаторного вызова.
- Погоди, Буне. По-моему, это капитан.
Гарно встал, подошел к стене и нагнулся к квадрату, на котором сразу же
возникло изображение.
Вид у Арнгейма был напряженный. Его лицо, еще более бледное, чем
обычно, казалось призрачным.
- Гарно, поднимитесь в зал управления. Я должен вам кое-что сказать.
Экран снова стал непрозрачным.
Секунду Гарно стоял неподвижно и невидящим взглядом смотрел на сына -
мальчик вертел пузырь, и шары в нем бешено метались.
Гарно вышел в общую комнату. В дверях он столкнулся с Элизабет. Она
держала в руках свежие фрукты.
- А, это ты, - она положила персики и сливы на столик и улыбнулась
мужу. - Ты уходишь? Знаешь, оранжереи никогда еще ни приносили столько
плодов. Как раз когда наше путешествие близится к концу...
Она с комичной гримаской пожала плечами.
- Даже если мы высадимся в настоящем раю, оранжереи нам еще
понадобятся, - заметил Гарно. Он взял персик. - Меня вызвали в зал
управления. Я скоро вернусь. Присмотри за Бернаром. Малыш повадился ходить в
гипнорий.
Он вышел и повернул к ближайшему трапу, ведущему наверх. Сейчас он
думал не об Арнгейме, а о сыне. Бернару уже дважды удалось забраться в
гипнорий. В первый раз он удовлетворился тем, что разрегулировал дозатор
анальгетиков и сывороток. Но во второй улегся в "колыбель" и включил
автомат... Гарно был вынужден вызвать бригаду реанимации.
На Земле можно было бы просто запереть дверь. Но каждый уголок, каждый
шкаф на корабле, за исключением двигателей, должен быть доступен для всех.
Этого требовали правила безопасности. А открывать магнитные замки дети
обучались очень быстро.
"В этой среде они развиваются слишком стремительно, - подумал Гарно. -
Результаты их тестов меня иногда просто пугают..."
Его мысли приняли более общий характер - он стал думать о том
воздействии, которое могли оказать периоды искусственного сна на психику
обитателей. Не так уж трудно пересечь межзвездные бездны на ленте света, но
время оставалось грозным препятствием. Можно ли считать искусственный сон
победой над ним?
Бернар был вполне нормален во всех отношениях, только коэффициент его
интеллекта оказался гораздо выше, чем у детей, родившихся на Земле. Впрочем,
этот коэффициент был очень высок у всех детей, которые родились на корабле.
Элизабет это не тревожило. Она неколебимо верила в техников и в аппараты, из
которых слагался мир фотолета.
"Моя космическая жена", - говорил Гарно с восхищением и легкой досадой.
Хотя Гарно любил свою работу социопсихолога, в глубине души он жаждал конца
путешествия - этого двадцатилетнего перелета, который привел корабль от