"Галина Демыкина. Как тесен мир" - читать интересную книгу автора

Ей хотелось вытащить Светку - нечего ей там плакать в одиночестве - и
вместе с ней встретить отца. Ада почему-то была уверена, что он вернется
сегодня.
А Саша медленно двинул к станции. Тоже, наверно, встречать. Он,
кажется, любит свою маму Сашу.

Глава X САША

Около больницы, грубо побеленного двухэтажного дома, густо росли и
тревожно пахли карболкой стелющиеся по земле настурции. Между их листвой
земля потрескалась от солнца. И весь прибольничный двор был лишен прохлады -
беззащитный и беспощадный. Ада и Саша остановились у крыльца, возле одного
из побеленных столбов, - чего-то вроде колонны.
- Ну, идем? - резко спросила Ада.
- Сейчас, минутку.
Саша хотел чуть привыкнуть к этому бедному и тревожному оранжево-белому
миру, стать его частицей и тогда войти незаметно.
- Подожди тогда, я узнаю.
Саша был благодарен Аде, что она так решительно открыла белую дверь и
не закрыла ее, чтобы Саша тоже мог видеть и слышать, а не просто дрожать за
дверью. В узеньком темноватом коридоре с побеленными бревнами и паклей Ада
нагнулась к окошечку:
- Вчера сюда привезли мальчика, сбитого велосипедом...
Что ей ответили, Саша не расслышал и переступил порог.
- Я ему... родственница, - опять заговорила Ада.
- Тогда пройдите, - ответили ей из окошечка. - Вторая дверь направо. У
него сейчас отец.
Вот оно. Там отец. Они войдут, и он сразу обернется. Еще можно сделать
шаг назад, незаметно выйти на крыльцо, схватить велосипед!.. Но Ада стоит у
окошечка, и на нее глядят, а если она побежит, за ней погонятся: "Ага, вот
вы, значит, кто!.."
- Я подожду, - говорит Ада. - Сразу много народу - утомительно для
мальчика.
Из окошечка глядят старческие умные глаза с оттянутыми нижними веками.
Конечно, подозрительно: Ада не спросила про здоровье ребенка, не спешит
взглянуть на него. И потом, она не знает имени: "мальчик, сбитый
велосипедом", "утомительно для мальчика"....
Саша стоит, вцепившись в дверную раму. Ада подходит, кладет руку поверх
его кисти:
- Подождем немного, - и подталкивает к выходу.
Они садятся на беленую скамеечку напротив двери.
Солнце жжет голову, шею, плечи, но Саше все как-то холодно, особенно
рукам, и он опять глядит на эти оранжевые тревожные настурции, слышит их
больничный запах, и ему хочется больше не быть на этом дворе, в этом
поселке, на земле этой, где так страшно, страшно, страшно!..
В коридорчике слышны тяжелые шаги. На крыльцо медленно выползает
низенький человек с коричневым в поперечных складках лицом. Он в старых
брюках, сапогах и выгоревшей синей рубахе. На голове - кепка, низко
надвинутая на глаза.
Он.