"Генерал А.И.Деникин "Очерки Русской Смуты" (Том второй)" - читать интересную книгу автора

Корнилов переживал тяжелые дни. Вспомним конкретные факты.
31 июля Корнилов совершенно спокойно и уверенно говорить со мной о
будущих перспективах, не предрешая насильственного кризиса и рассчитывая
на благополучный исход разговоров с "ними".
3-го августа едет в Петроград предъявить свою докладную записку о
реорганизации армии и борьбе с разрухой и испытывает жестокое
разочарование.
8-го августа отказывается вести дальнейшие переговоры о "записке",
считая их бесполезными.
10-го августа, по настоянию Савинкова и Филоненко, вновь прибывает в
Петроград и вновь совершенно напрасно.
14-го августа в день возвращения с Московского совещания по-видимому
окончательно определяется невозможность идти вместе с Керенским, и генерал
Крымов, вполне удовлетворенный течением событий, говорит начальнику одной
из офицерских организаций:
- Все идет хорошо. Решили не иметь больше дела с "ними"...
24-го августа Савинков прибывает в Ставку, знакомит Верховного с
проектами законов, вытекающих из Корниловской "записки", еще не
подписанных, но прохождение которых в правительстве якобы обеспечено;
сообщает о решении Керенского объявить Петроград и его окрестности на
военном положении; просит от имени правительства, ввиду возможных
осложнений, к концу августа подтянуть к Петрограду 3-ий конный корпус...
Это обстоятельство, знаменующее выход правительства, в частности
Керенского, на путь предуказанный Корниловым, вызывает несомненно
искренний ответ Корнилова:
- Я готов всемерно поддержать Керенского, если это нужно для блага
отечества.
А в те же дни с Крымовым, не верившим совершенно ни Керенскому, ни
Савинкову, происходит резкая перемена. Он ходит расстроенный, бледный,
задумчивый, все еще не едет к корпусу, живет на вокзале в Могилеве. В
доверительном разговоре с одним из своих соучастников он высказывает
глубоко пессимистический взгляд:
- Конечно, надо идти до конца. Я отдаю делу свою голову. Но 90
процентов за неудачу. Мне необходимо ехать к корпусу, но я боюсь, что,
когда я оставлю Могилев, здесь начнут творить несообразное...
Между тем, подготовка "выступления", ни время, ни формы которого не
представлялись еще достаточно ясными, продолжалась.
Ставка, как орган управления - в ней не участвовала. Несколько лиц из
состава Ставки были посвящены в истинный смысл принимаемых мер, все другие
продолжали свою нормальную служебную деятельность, быть может только
догадываясь о назревающих событиях и вполне сочувствуя предполагаемым
замыслам Корнилова.
Стратегическая подготовка велась при участии 1-го
генерал-квартирмейстера, генерала И. П. Романовского, с которым связывали
Корнилова добрые отношения еще по краткой совместной службе в 8-ой армии,
и который имел личные доклады у него по этим вопросам. Начальник штаба
Верховного, генерал Лукомский не быль посвящен в то, что делалось за
кулисами. Как человек умный и хорошо разбиравшийся в явной и скрытой
обстановке Ставки, он несомненно отдавал себе ясный отчет о всем
происходящем. Нервничал, но до поры до времени молчал. Тем более, что