"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 3) " - читать интересную книгу автора

Глава II.

Конституция добровольческой власти.
Внутренний кризис армии: ориентации и лозунги

В станицах Мечетинской и Егорлыкской жила Добровольческая армия - на
"чужой" территории, представляя своеобразный бытовой и военный организм,
пользовавшийся полным государственным иммунитетом.
С первого же дня моего командования, без каких-либо переговоров, без
приказов, просто по инерции утвердилась та неписаная конституция
Добровольческой армии, которой до известной степени разграничивался ранее
круг ведения генералов Алексеева и Корнилова. Генерал Алексеев сохранил за
собою общее политическое руководство, внешние сношения и финансы, я -
верховное управление армией и командование. За все время нашего совместного
руководства этот порядок не только не нарушался фактически, но между нами не
было ни разу разговора о пределах компетенции нашей власти. Этим
обстоятельством определяется всецело характер наших взаимоотношений и мера
взаимного доверия, допускавшая такой своеобразный дуализм.
Щепетильность в этом отношении генерала Алексеева была удивительна -
даже во внешних проявлениях. Помню, в мае в Егорлыкской, куда мы приехали
оба беседовать с войсками, состоялся смотр гарнизону. Несмотря на все мои
просьбы, он не согласился принять парад предоставив это мне и утверждая, что
"власть и авторитет командующего не должны ничем умаляться". Я чувствовал
себя не раз очень смущенным перед строем войск, когда старый и всеми
уважаемый вождь ехал за мной. Кажется, только один раз, после взятия
Екатеринодара, я убедил его принять парад дивизии Покровского, сказав что я
уже смотрел ее.
В то же время на всех заседаниях, конференциях совещаниях по вопросам
государственным, на всех общественных торжествах первое место бесспорно и
неотъемлемо принадлежало Михаилу Васильевичу.
В начале июня, перед выступлением моим в поход генерал Алексеев
переехал из Мечетинской в Новочеркасск и попал сразу в водоворот
политической жизни Юга. Его присутствие там требовалось в интересах армии.
Работая с утра до вечера, он вел сношения с союзниками, с политическими
партиями и финансовыми кругами, налаживал, насколько мог, отношения с Доном
и своим авторитетом и влиянием стремился привлечь отовсюду внимание и помощь
к горячо любимой им маленькой армии.
Но временная наша разлука имела и свои отрицательные стороны. При
генерале Алексееве образовался военно-политический отдел, начальником
которого стал полковник генштаба Лисовой. Этот отдел был пополнен молодыми
людьми, обладавшими, по-видимому, повышенным честолюбием... Вскоре началась
нервирующая переписка по мелким недоразумениям между отделом и штабом армии.
Даже милейший и добродушнейший Эльснер стал жаловаться на "двоевластие" в
Новочеркасске и на Лисового, который "весьма ревностно следит, не получает
ли кто-либо, а главное он (Эльснер), каких-либо политических сведений помимо
него. Бывали случаи и посерьезнее. Так, например, совершенно неожиданно мы
прочли в газете{31}, случайно попавшей в армию, официальное уведомление от