"В.В.Денисов. В час по Гринвичу " - читать интересную книгу автора

пересечь американский материк.
- Думаю, в смысле трудностей мексиканские просторы представляют больший
интерес, чем автострады США. А вы, кажется, именно за трудностями и
отправились в путь, не так ли? - хитро улыбнулся Иван Степанович.
- Какой же пробег без трудностей?.. - уклончиво ответили велосипедисты.
- Верно, но некоторые из них все-таки лучше избежать. Вот, например,
отсутствие средств. Подводят нас организации, взявшие на себя подготовку
экспедиции. Обещаю вам еще раз связаться с Москвой и напомнить кое-кому из
товарищей о своих обязательствах.
- Вот за это большое спасибо! - не удержался Королев. - Уж очень
надоело сидеть на месте...
- Будем считать, все вопросы решены.
Консул встал из-за стола, давая понять, что разговор закончен.
Участники пробега крепко пожали руку дипломату и направились было к двери.
Но в этот момент она с шумом распахнулась. На пороге стоял растерянный
секретарь.
- В чем дело? - спросил Иван Степанович.
- Только что сообщили из полиции. Вот их товарищ, Плющ, в очень тяжелом
состоянии доставлен в госпиталь... Белобандиты напали...

В ВЕЛОСИПЕДИСТОВ НЕ СТРЕЛЯТЬ!

Утром следующего дня они шли в порт. Бумага, полученная Плющом от
англичанина, лежала у Королева в кармане пиджака и давила камнем, не давала
ни на минуту забыть вчерашнее. Они оба, Илья и Саша, считали себя виновными.
Разве можно было так опрометчиво оставлять Жору одного? Ведь знали же, что
он служил на дальневосточной границе! А раз так, значит, не исключались
роковые встречи. Недовольство собой усиливалось. Как ни крути, они допустили
ошибку, может быть самую непростительную в жизни, потому что расплачиваться
за нее пришлось кровью человека. Врачи говорят: надежда есть, организм
здоровый, должен справиться. Но что с того? В любом варианте Жорж выбыл из
состязания!..
Такой работы они еще не видывали. Адский, изнурительный труд под
палящим солнцем выжимал мышцы, мочалил нервы. Правда, возить на себе телеги,
как китайцам, им не приходилось. Но, честное слово, волочить спрессованные
тюки на своем горбу, согнувшись подковой, ничуть не легче. Тридцать шагов
вверх по скрипучим сходням, тридцать - вниз. Сбросил тюк, тут же взвалил
новый, глаза все время упираются в серый бетон причала. Вскинуть веки и то
трудно - лишние усилия. Тридцать шагов вверх, тридцать - вниз. Размеренно,
монотонно, на износ.
К вечеру пустота внутри, никаких эмоций, никаких желаний, кроме одного:
скорее добраться до постели и провалиться в ночную бездну. Так день за днем.
Вез всяких происшествий. Впрочем...

* * *

По сложившейся уже традиции Илья прямо с кровати бросился к почтовому
ящику. Пусто. После покушения на Плюща даже белогвардейцы перестали
подбрасывать записки. Но на них - наплевать. А вот что Москва молчит? Илья
громко вздохнул, засопел недовольно и вернулся в комнату. Саша был уже на