"А.Деревицкий. Конец мемуаров капитана Уильяма Дампира" - читать интересную книгу автора

нему было названо "удовлетворением рано развившейся страсти видеть мир".


"Ландскнехт" - "слуга земли", а что такое "лесоруб" - это вы, читатель,
знаете. Так вот, Дампир приобрел опыт ландскнехта и авантюриста-лесоруба,
повидал Яву, Ямайку, Британский Гондурас и неласковые воды Ньюфаундленда. Он
огорчил своего воспитателя полковника Хеляра характеристикой, полученной
от бывшего однополчанина Хеляра, у которого Уильяму довелось работать
надсмотрщиком на сахарных плантациях Ямайки (управляющий написал воспитателю
нового надсмотрщика:"Дампир - человек, несклонный долго задерживаться на
месте"). И после всего этого Дампир вдруг вернулся в добрую старую Англию.
Он вернулся с прелестным трофеем - с рыжеволосой и зеленоглазой чертовкой
Юдифь. Его возвращение прибавило матронам Ист-Крокера уверенности в их
собственном семейном лидерстве:"Уж если эта сопливая девчонка скрутила столь
отпетого бродягу, то я моего вахлакa..."


Ради Юдифь Дампир решился на приобретение земельного участка, на обзаведение
собственным поместьем и даже на женитьбу. Последнему он более всего удивлялся и
тогда, и впоследствии.


Однажды Уильям - во время мертвого штиля в Саргассовом болоте - поведал мне о
том, что послужило причиной их разрыва. Дело в том, что еще в возрасте
неполных девятнадцати лет, коротая дни и ночи в доспехах и в вооружении
солдата ямайских гарнизонных караулов, Дампир стал вести дневники. Юдифь
как-то раз допустила непоправимую оплошность: швырнула дневник супруга в
пылающий камин. При этом она имела наивность кокетливо осведомиться:


- Уж не любишь ли ты свою писанину больше, чем меня? Иди ко мне, мой великан!


Дампир тогда кое-как совладал со своим гневом и откликнулся на зов. Вообще,
перечить Юдифь было трудно, ибо спорят с силой, а не с красотой. Он пришел
к ней на всю их последнюю ночь. Утром Дампир склонился над спящей женой
для прощального поцелуя. Не успевшая отдохнуть Юдифь сонно спросила:


- Ты куда, дорогой?


- На Тортугу.


- Только ненадолго, мой хороший. Там такие распутные женщины...


Юдифь тут же уснула, а Уильям забросил за спину тощую котомку с парой
пистолетов и отворил дверь в утреннюю сырость Ист-Крокера, с которым ему