"Денис Шаповаленко. Семь грехов [NF]" - читать интересную книгу автора

"Да, у меня есть некоторые догадки" с вызовом но в то же время и
покорностью отвечает она. Странное сочетание.
"Ну что ж, в таком случае не будем зря терять времени и перейдем
непосредственно к делу." говорю я самым железным голосом, на который
способен. "Кто вам позволил занимать служебное помещение на столь
продолжительные сроки?"
Милая улыбка, опущенные веки, вроде невзначай снятая одна нога с другой.
Мое зрение на момент невольно приковывается к открывшемуся проему. Глаза
медленно с умилением поднимаются вверх. Я еле успеваю отдернуть взгляд.
"Прошу прощения, я только лишь хотела прибрать до появления главной сестры,
вы же знаете как она щепетильна в подобных вопросах" прощебетала она,
медленно расстегивая верхнюю пуговицу своей служебной блузки. Вот это должно
было свести меня с ума и окончательно сбить с толку. Но ее усилия оказались
тщетными.
"Никто из медицинского терминала не был уполномочен в нерабочее время
занимать операционную на 40 минут", немного повышаю голос я, подчеркивая свое
полное равнодушие к ее усилиям "Черт побери, а вдруг понадобилось бы провести
срочную операцию! До вас ведь нельзя было достучаться." Надо заметить, что
все это было полной чушью, и то что меня так уж беспокоило состояние тяжело
больных, ни то что операционную нельзя было никак открыть снаружи. Мне просто
было интересно посмотреть на ее реакцию. Я наслаждался этим.
"Извините еще раз", жалость и сожаление так и горят на ее лице, "Я ни в
коем случае не хотела никому досадить." За этим медовым голоском что-то
должно скрываться. Что-ж, будем жестче.
"Вам известно, что за подобные выходки вас следовало бы уволить?" Сталь в
моем голосе вызывает во мне неподдельную гордость. Ситуация как всегда в моих
руках.
Ее глаза расширяются в удивлении, милый ротик открывается в беззвучном
вопросе, но где-то все еще пляшет невидимый демон того озорства в ее глазах.
Она медленно встает, грациозно подходит ко мне. Веки опущены, щеки красны от
мнимого стыда. Она могла бы быть симпатичной, но лицо, а вернее нос портили
всю картину. Невинные глаза поднимаются вверх, все выше и выше только для
того чтобы встретить непробиваемую броню в моих глазах. Но она не теряет
надежды. Ее теплые от волнения руки медленно обхватывают мое правое запястье,
опытно перебирая пальцами. Интересно, на сколько ее хватит?
"Вы в курсе что подобные вещи подлежат уголовному наказанию?" Ровным
голосом спрашиваю я. Мой взгляд алмазным сверлом врезается в синь ее
прекрасных глаз. Она сразу угасла. Прелесть! Какое удовольствие видеть
разрушение чьих-то хорошо скоординированных планов. Сразу видно - такого
поворота событий она никак не ожидала. Растерянность в ее помутневшем взоре
отзывается в моей душе бурными овациями. Моя гордость удовлетворена. Я
доволен. Чтобы завершить картину, я добиваю жертву.
"Прекратите немедленно пока я не обратился в надлежащие органы. А на
будущее запомните - подобные выходки со мной не проходят."
Слабый протест в ее глазах доставляет мне неслыханное удовольствие.
"На неделю лишаетесь жалования, а о каком бы то ни было повышении не может
идти и речи."
Через минуту в моем кабинете ее уже не было. Обиженная и осрамленная, она
удалилась в свой кабинет обдумывать причины своего прокола. Но скорее всего
она их так и не поймет, уж слишком много их было. Ничто не доставляло мне