"Дэвид Дойч. Структура реальности [P]" - читать интересную книгу автора

удаления от него свет тускнеет, так как луч расширяется, чтобы осветить еще
большую площадь. Наблюдателю, находящемуся в луче и отходящему от фонарика
спиной вперед, рефлектор показался бы еще меньше, а когда был бы виден
только как точка, еще слабее. Это в самом деле было бы так? Способен ли свет
действительно распространяться неограниченно все более тонкими лучами?
Ответ: нет. На расстоянии примерно десяти тысяч километров от фонарика его
свет был бы слишком слабым, чтобы человеческий глаз мог его различить, и
наблюдатель ничего бы не увидел. То есть человек ничего бы не увидел; а
животное с более чувствительным зрением? Глаза лягушки в несколько раз
чувствительнее человеческих глаз: этого вполне достаточно, чтобы
почувствовать ощутимую разницу при проведении эксперимента. Если бы
наблюдателем была лягушка, и она удалялась бы от электрического фонарика,
момент, когда она полностью потеряла бы его из вида, никогда бы не наступил.
Вместо этого лягушка увидела бы, что фонарик начал мерцать. Вспышки
возникали бы через неравные промежутки времени, которые увеличивались бы по
мере удаления лягушки от фонарика. Но отдельные вспышки не стали бы менее
яркими. На расстоянии ста миллионов километров от фонарика лягушка видела бы
в среднем только одну вспышку света в день, но эта вспышка была бы не менее
яркой, чем любая другая, наблюдаемая с любого другого расстояния.


Рис. 2.2. Лягушки могут видеть отдельные фотоны
Лягушки не могут рассказать нам, что они видят. Поэтому при проведении
реальных экспериментов мы используем фотоумножители (световые детекторы,
чувствительность которых превышает чувствительность глаз лягушки) и
уменьшаем свет, пропуская его через темные фильтры, а не наблюдаем его на
расстоянии ста миллионов километров от источника. Однако ни принцип, ни
результат от этого не меняются: не мнимая темнота, не однородная тусклость,
а мерцание, причем вспышки -- одинаково яркие, независимо от того, насколько
темный фильтр мы используем. Это мерцание показывает, что существует предел
равномерного распространения света. Пользуясь терминологией ювелиров, можно
сказать, что свет не является бесконечно "ковким". Подобно золоту небольшое
количество света можно равномерно распределить по очень большой площади, но,
в конечном итоге, если попытаться растянуть его еще, он станет неровным.
Даже если можно как-нибудь предотвратить группирование атомов золота,
существует предел, за которым атомы нельзя разделить без того, чтобы золото
не перестало быть золотом. Поэтому единственный способ сделать золотой лист
толщиной в один атом еще тоньше - расположить атомы еще дальше друг от
друга, чтобы между ними было пустое пространство. Когда эти атомы окажутся
достаточно далеко друг от друга, заблуждением будет считать, что они
образуют сплошной лист. Например, если каждый атом золота находился бы в
среднем на расстоянии нескольких сантиметров от своего ближайшего соседа,
можно было бы провести рукой через "лист", не прикасаясь к золоту вообще.
Точно также существует элементарный световой шарик или "атом", фотон. Каждая
вспышка, которую видит лягушка, вызвана фотоном, воздействующим на сетчатку
ее глаз. Луч света становится слабее не потому, что сами фотоны ослабевают,
а потому, что они отдаляются друг от друга, и пустое пространство между ними
увеличивается (рисунок 2.2). Очень слабый луч неправомерно называть "лучом",
поскольку он прерывается. Когда лягушка ничего не видит, это происходит не
потому, что свет, попадающий в ее глаза, слишком слаб, чтобы воздействовать