"Питер Дэвид. Вавилон-5 (новелизация)" - читать интересную книгу автора

Она уставилась на меня, вся просто застыла. По иронии судьбы,
это задело меня, я, должно быть, представлял собой более чем
выразительную фигуру. Я был облачен белые одежды, согласно
традиции. Белый цвет символизирует свет и добродетель. По
правде говоря, ирония ситуации была довольно болезненной. Я
ощутил в груди приступ надвигающегося кашля, но подавил его. Он
не подходил для этого момента.
Да, эта Сенна -- очень привлекательная женщина. Не знатная
-- она просто няня. Но одевается она очень хорошо. Будь я
молод, я бы сделал ей кое-какое предложение. Конечно же, я мог
бы сделать это же предложение в качестве императора, и мой
самый слабый намек был бы немедленно интерпретирован как
императорский указ. Она бы заскрежетала зубами и подчинилась с
приклеенной к лицу улыбкой. Я ненавижу себя даже за подобное
предположение, и ненавижу свое тело за то, во что оно
превратилось. Но тело -- самая незначительная из всех моих
проблем.
Она слегка поклонилась, ее тело закоченело.
-- Ваше величество... я... я виновата, -- пробормотала
она.
Она махнула рукой в направлении детей, но так и не
посмотрела на них. Ее взгляд был прикован ко мне, хотя теперь
она не смотрела мне в глаза. Вероятно, она была слишком
напугана. Вместо этого она, не отрываясь, смотрела на мерцающий
золотой нагрудник -- символ императорской власти. Надеюсь, она
нашла его глянцевую чистоту более привлекательной, нежели
иссохший, умирающий труп на двух ногах, который носил на себе
эту сверкающую вещь.

-- Они не хотели причинить вреда, они лишь дети...
Как мило с ее стороны сообщить мне об этом. Я подумал,
что, возможно, они -- лишь разумные овощи. Я рассмеялся про
себя от дикого веселья. Это не самая лучшая шутка, но она моя,
и она очаровала меня -- на секунду или две.
-- Знаю, -- сказал я мягко.
Я сделал паузу, пытаясь припомнить последний случай, когда
в тронной зале раздавались раскаты смеха. Полагаю, это
произошло тогда, когда моя последняя жена Тимов нанесла мне
визит. Она лишь взглянула на меня -- поддерживаемого троном,
имперского фигляра, дурачившего всех, но не ее. Никогда. Она
расхохоталась, не произнесла ни слова, повернулась и вышла, ее
смех и ее жесты были полны презрения. Я так и не узнал, какова
была цель ее визита. Возможно, именно это она и хотела сделать:
увидеть меня, засмеяться и уйти. Очаровательная женщина. Мне
следовало казнить ее, когда была возможность.
Воспоминания мгновенно улетучились.
-- Прошло много времени с тех пор, как я слышал смех в
этой зале, -- продолжил я горестно. -- Очень много времени.
Дети спрятались за Сенной, на их лицах можно было увидеть
ту странную смесь страха и вызова, на которую способны лишь