"Нина Дьяченко. Зеркальные тени" - читать интересную книгу автора

журнала, чтобы мельком глянуть на мое расстроенное лицо.
Я уставилась на различные переплетающиеся стеклянные сосуды,
извивающиеся, словно взбесившиеся змеи. Странные составы перемешивались,
переливались из одного сосуда в другой, испарялись, чтобы получить новое
свойство или другой оттенок. Это завораживало, хотя я в этом никогда ничего
не понимала.
- Не знаю, а что? - невпопад ответила я, поднимая на нее взгляд.
- У тебя такой взгляд иногда бывает... - задумчиво протянула хрупкая
девушка, постукивая пальцами по поверхности стола. - Будто тебе предлагают
сыграть в какую-то игру, вроде шахмат, а ты раздумываешь, какой фигурой
хочешь быть, чтобы не прогадать в силе. И обязательно выиграть. Или хотя бы
не проиграть, оказавшись в свите победителя. Но этот взгляд давит, словно
каменная стена. Тяжело тебе смотреть в глаза, скажу я тебе, подруга, хотя
они у тебя просто великолепные! Но твой взгляд - словно на тебя опускается
крышка гроба, - блондинку передернуло, так, что взметнулись взбитые
кудряшки.
Я только невесело хмыкнула, отвернувшись. Почему-то вспомнилось наше
последнее задание. Я снова увидела маленькую узкую комнатку, где отчаянно
рыдала девочка лет пяти, которая неожиданно для самой себя оживила несколько
теней, которые превратились в чудовищ - и сожрали ее родителей. А теперь
девочка попыталась от них спрятаться, но они бы все равно ее обнаружили, так
как малышка натравили их на себя, подсознательно наказывая за свое
преступление. А почему она решила именно убить своих родителей, таким
образом используя свой неожиданно прорезавшийся дар? Да потом, что они ее
однажды наказали ремнем. И она не забыла.
Милое создание. Пришлось усыпить, чтобы не мучилась.

Блондинка в модных очках и белом халате, накинутом поверх вечных штанов
и блузки, молча кивнула на электрический чайник на угловом столике возле
окна, когда я повернула голову, чтобы увидеть лицо подруги, а не картины
недавнего прошлого перед сомкнутыми веками.
"Твои ресницы - словно два опахала, две прекрасных черных веера,
которые подчеркивают фиолетовый шелк твоих глаз", - как-то сказало мне
существо, обитающее в месте, где рождались все тени, как живые, так и
мертвые. Я помню это кажущееся бесконечным помещение, где дышало сыростью, а
все его пространство занимали высокие, в человеческий рост, и такие же
объемные свечи. Белоснежные, никогда не сгорающие. От их огоньков рождались
тени.
Смешно, но я до сих пор не знала, эти ли тени я вызываю, когда
вынуждена сражаться, или я оживляю другие тени, земные?
Я помню, что весь наш мир состоит из этих теней, но в это было почти
невозможно поверить и нереально представить. Странная архитектура, даже для
междумирья.

Вздохнув, я направилась туда, чтобы приготовить нам чай, а затем
поведать подруге о своих очередных - или внеочередных - бедах. Готовка чая
великолепно отвлекает от философских размышлений о смысле бытия и тщете
всего сущего. Особенно если прольешь немного кипятка на руку. Тогда вообще
на миг увидишь Божественное откровение.