"Филип К.Дик. Доктор Бладмани, или Как мы жили после бомбы" - читать интересную книгу автора

мисс Перселл. - Мистер Три, - прочитал он вслух. - А вы, случайно, не
принадлежите к знаменитой английской литераторской семье? Ну, знаете, Айрис
Три, Макс Бирбом...
Мистер Три, в голосе которого слышался явно иностранный акцент,
ответил:
- Надеюсь, вы понимаете, это не настоящее имя. - В его голосе
чувствовалась раздражительность и нетерпение. - Даже ваша секретарша
догадалась.
Доктор Стокстилл вопросительно взглянул на пациента.
- Я всемирно известен, - продолжал мистер Три. - И крайне удивлен тем,
что вы меня не узнали. Похоже, вы ведете довольно замкнутый образ жизни. -
Он нервно пригладил длинные черные волосы. - Тысячи, даже миллионы людей
люто ненавидят меня и хотели бы меня уничтожить. Поэтому неудивительно, что
мне приходится принимать соответствующие меры, например, жить под
вымышленным именем. - Он откашлялся и сделал глубокую затяжку. Сигарету
пациент держал по-европейски, тлеющий кончик едва не касался ладони.
Боже мой, подумал доктор Стокстилл. Как же я сразу его не узнал! Да это
же знаменитый физик, Бруно Бладмани. И он совершенно прав - целой куче людей
и у нас, и на Востоке больше всего на свете хотелось добраться до него,
чтобы отомстить за ошибку 1972 года. Отомстить за ужасные радиоактивные
осадки, ставшие последствием взрыва на орбите ядерного заряда, который, как
предполагалось, никому повредить был не должен. Во всяком случае, так
гласили расчеты Бладмани.
- А вы хотите, чтобы я знал, кто вы на самом деле? - Спросил доктор
Стокстилл. - Или предпочитаете оставаться просто "мистером Три"? Решайте
сами, лично мне все равно.
- Давайте просто продолжим, - проскрежетал мистер Три.
- Согласен. - Доктор Стокстилл уселся поудобнее, что-то чиркнул в
блокноте. - Итак, рассказывайте.
- Как, по-вашему, означает ли что-то неспособность сесть в самый
обычный автобус - ну, где уже сидит дюжина совершенно незнакомых вам людей,
понимаете? - Напряженно спросил мистер Три.
- Возможно, - отозвался доктор Стокстилл.
- Мне кажется, что все они пялятся на меня.
- А тому есть какая-то причина?
- Конечно, - ответил мистер Три. - Мое изуродованное лицо.
Доктор Стокстилл незаметно окинул взглядом пациента. Перед ним сидел
человек средних лет, довольно плотного телосложения, темноволосый, на
необычайно бледных скулах темнела трехдневная щетина. Под глазами виднелись
круги, свидетельствующие об усталости и постоянном душевном напряжении, а во
взгляде сквозило отчаяние. Знаменитый физик был явно не в духе, шевелюра
требовала стрижки, а лицо выражало глубокую внутреннюю тревогу... но
никакого "уродства" не было и в помине. Если не считать напряжения, это было
самое обычное лицо, и вряд ли кто-нибудь обратил на него внимание.
- Вы заметили пятна? - Хрипло спросил мистер Три. Он указала на свои
щеки и на нижнюю челюсть. - Эти отвратительные метки, отличающие меня от
остальных людей?
- Да нет, - отозвался Стокстилл, воспользовавшись возможностью вставить
хоть слово.
- А ведь они есть, - сказал мистер Три. - Естественно, их не видно, они