"Питер Дикинсон. Веревочник " - читать интересную книгу автора

болезни, которой были подвержены только мужчины. Тилья помогла ему дойти до
стула, сняла с него ботинки и дала в руки тарелку горячего супа. Он
сгорбился у огня, дрожа и тяжело дыша.
Потом они услышали приветливое тявканье Брандо, значит, пришел кто-то
свой. На чужаков он лаял громко и предостерегающе. Анья бросилась к двери и
выглянула:
- Это Тиддикин! А где же мама? Когда она вернется?
Тилья выбежала во двор и увидела мамину лошадь, которая плелась через
луг к дому, едва переставляя ноги. Одно стремя оборвалось, а другое
болталось, ударяясь о заснеженные кочки. Папа, пошатываясь, подошел к двери
и выглянул.
Тилья помогла ему выйти, побежала к конюшне и взяла пару кусков сахара.
Тиддикин, который, как и большинство лошадей, прошел бы всю Великую Пустыню
ради кусочка сахара, похромал за ней, пока волочащееся стремя не зацепилось
за дверной косяк и не остановило его.
- Я присмотрю за ним, - крикнул папа, входя в конюшню. - Иди оседлай
Калико и отправляйся за бабушкой. Расскажи ей, что случилось. Возьми с собой
хлеба - тебе придется поесть в дороге, обедать некогда. Когда вы вернетесь,
уже стемнеет.
- Будет быстрее, если сразу поехать к озеру. Я уверена, что найду
дорогу. Мама брала меня с собой прошлым летом.
- Я тоже знаю, где озеро, - сказала Анья, которая никогда там не
была. - Я тоже могу найти дорогу.
- Помолчи, Анья, - оборвал ее отец. - А ты, Тилья, делай, что тебе
велено. Я не хочу, чтобы ты тоже пропала. Анья, возвращайся в дом, собери
сестре поесть в дорогу, пока она седлает Калико.
- Пап, а ты больше не пойдешь в лес?
- Как я пойду, когда с трудом хожу по собственному двору? Хватит
болтать, займись делом.
Старушка Калико была совсем не глупа: она почуяла отвратительную погоду
и не хотела отправляться в путь, тем более под особым седлом, которое папа
соорудил для бабушки Мины. Обычно это седло надевали на Тиддикина, и оно не
совсем подходило Калико. Тилья подкупила ее куском сахара, подложила под
седло подушечку, затянула ремни подпруги и была готова к отъезду прежде, чем
отец, все еще спотыкаясь и опираясь о стены, снял сбрую с Тиддикина.
- Ты справишься? - спросила Тилья.
- А что мне остается? Собирайся. Надень шубу. Анья даст тебе хлеба и
сыра.
- А если Мина откажется? - начала было Тилья. (Дети в Долине называли
своих дедушек и бабушек по именам.)
- Расскажи ей, что случилось. Она придет. И возьми с собой хлыст - тебе
придется погонять Калико.
Он оказался прав. До дома Мины было не более мили, но, если бы Тилья не
погоняла ее, Калико плелась бы полдня. Тилья сидела в седле, закутанная в
шубку, нагнув голову в плотно завязанном капюшоне, и каждые несколько ярдов
подхлестывала лошадь, чтобы та продолжала, хотя бы и неохотно, переставлять
ноги. Время от времени она откусывала немного от краюхи хлеба и куска сыра,
которые дала ей Анья. Теперь, когда у нее было время подумать, она начала
всерьез беспокоиться. Было очень холодно, а мама лежала где-то в лесу на
голой земле. В такую погоду это верная смерть.