"Агент Веги" - читать интересную книгу автора (Шмиц Джеймс)

МАСТЕРА ИЛЛЮЗИЙ (The Confederacy Of Vega — 2)

Три корабля-разведчика Бьянты находились в часе полета от желтого карлика Ульфи, когда блестящая игла Змейки вонзилась в их зону слежения. Она была еще довольно далеко, но, судя по курсу, их траектории вскоре должны были пересечься.

Этого не произошло, хотя незадачливая путешественница безмятежно двигалась в течение нескольких минут прямо на них. Однако затем она резко дернулась в сторону и понеслась прочь на весьма приличной скорости, что с головой выдало панику на ее борту, произведенную одним видом кораблей Бьянты.

Дискообразные корабли-разведчики без натуги последовали за ней, не скрывая своих намерений, перестроились для преследования и уже начали спокойно сходиться вместе, окружая беглянку. Эта красивая серебристо-голубая яхточка явно была ценной находкой. Любимая игрушка какого-нибудь нувориша, следующая одиночным курсом вдали от крупных центров цивилизации, да еще отважившаяся далеко отклониться от изъезженных троп коммерческого космоплавания. В этом случае у нее должен быть отличный пилот и команда, а также вооружение, чуть более мощное, нежели у обычного грузовика. Потому она может сопротивляться совместной атаке разведчиков на протяжении максимум четырех-пяти минут, или, если предпочтет крайне энергоемкий разбег до предельной скорости, сможет выдержать их преследование на пару минут дольше.

Однако никто еще не упрекал Бьянтов в импульсивности и безрассудстве. Существовала вероятность того, что эта яхта окажется одной из тех адских машин разрушения, которые на протяжении последних тысяч лет галактическое человечество и его союзники совершенствуют со все возрастающим искусством против таких, как они, мародеров.

Случилось так, что именно такое предположение более всего подходило Змейке. Агентский корабль Галактических Зон Веги — одна из полусотни машин своей серии — мог легко выдержать сравнение с любым другим кораблем раз в пять длиннее и являлся вершиной, абсолютной кульминацией космического разрушения. Это была сама окрыленная смерть. Более того, Змейка прекрасно об этом знала.

— Преследователи сохраняют построение и идут вровень с нами без малейших усилий, — сообщил пилоту ее электронный мозг. — Покажем им, на что мы способны?

— Пятнадцатипроцентного ускорения вполне достаточно, — откликнулась пилот красивым певучим сопрано. Ее удлиненные серебристые глаза с квадратными зрачками, присущие гуманоидам Ланнаи, внимательно следили за положением кораблей Бьянты на видеоэкране длинного, широкого пульта управления.

— Если они зайдут слишком далеко, можешь немного повилять перед ними хвостом, но не забудь, что это довольно чуткие штучки! Пока наш крейсер не подошел на нужное расстояние, что-нибудь хоть капельку необычное может их отпугнуть.

На мгновение наступила тишина. Затем голос корабля-робота вновь загудел в рулевой рубке:

— Пэйгадан, тот диск, что в двенадцатом секторе, уже почти на расстоянии лучевой атаки. Мы можем расправиться с двумя из них сейчас, а третьего оставить для финальной гонки!

— Я это знаю, Змеючка! — терпеливо пропела ланнайка. — Но мы спланировали нашу инициативу исходя из предположения, что Бьянты не работают маленькими группами. Материнский Диск должен находиться позади нас на расстоянии примерно трех световых лет, и крейсеру, чтобы определить его местонахождение, нужно лишь двух из этих разведчиков отогнать подальше. Лично нас устроит один-единственный диск.

Нельзя сказать, чтобы Змейка этого не знала. Однако она была машиной для охоты, и иногда ее охотничьи импульсы приходилось подавлять. Пэйгадан делала это столь же автоматически, как если бы подобные импульсы исходили из ее собственного разума. Фактически, когда она находилась на борту Змейки, трудно было провести отчетливую грань между ее собственными мыслями и теми, что проносились по электронным соединениям Змейки. Ланнайка часто затруднялась немедленно ответить на вопрос, была ли та или иная мысль продуктом органического мозга или его электронного продолжения в виде корабля, способного выполнять множество различных функций. Так, например, в данный момент именно Змейка следила за коммуникаторами.

— Агент-стажер с корабля, дрейфующего неподалеку от Ульфи, хочет поговорить с вами, Пэйгадан, — послышался голос робота. — Настроиться на прием его сообщения?

— Я сама, — узкая рука Ланнаи с серебристыми, хорошо отточенными ногтями, потянулась к сенсорной панели и дотронулась до крошечного диска на пульте. Из динамика коммуникатора донесся встревоженный низкий голос:

— Пэг! Ты меня слышишь? Это Халлерок! Пэг?

— Да, приятель, продолжай! — откликнулась она. — Я на секунду отключила свой контактный луч. Как там поживает наша славная планетка?

— Не хуже, чем обычно, — ответил Халлерок. — Но сейчас речь о твоей военной операции. Позади тебя — шесть наших истребителей, готовых пойти на перехват, а крейсер должен появиться на твоих экранах вот-вот. Ты все еще хочешь поговорить с ними через мой корабль-наблюдатель?

— Да, так будет лучше, — твердо сказала Пэйгадан. — Бьянты могут заметить сигналы кораблей Флота, поскольку они уже близко, но мой луч они точно не в состоянии прослушать! Я не хочу ошибиться во второй раз… Есть что-нибудь из Департамента?

— Корреляция прислала свежие материалы по делу Ульфи, но в них ничего особо важного. В любом случае эти парни не хотят вмешиваться в твои игры с Бьянтами. Я попросил, чтобы все срочное высылали сюда, на мой корабль. Я прав?

— Ты прав, — одобрила Пэйгадан. — Ты непременно станешь Агентом Зоны, мой друг. Со временем.

— Сомневаюсь, — хмыкнул Халлерок. — К тому же у этой профессии нет будущего. Крейсер снова меня вызывает, Пэг! Я остаюсь на связи…

Когда едва слышный щелчок оповестил о том, что помощник отключился, Пэйгадан глубокомысленно поджала губы. На данный момент она являлась полномочным Агентом Зоны Конфедерации Веги уже четыре месяца, став первым представителем нечеловеческой расы, занявшим столь высокий пост в сверхсекретном Департаменте Галактических Зон. Халлерок, представитель человеческой расы, был продвинутым стажером. Насколько продвинутым — ей и предстояло решить, причем уже скоро.

Но эти малосущественные факты мгновенно испарились из ее сознания, как только Змейка предупредила вполголоса:

— Крейсер прямо против нас!

— Следи за диском по левому борту! — отрывисто бросила Пэйгадан. — Отрежь его от остальных, как только те начнут разворачиваться. Но прежде чем прижать, хорошенько его разгони. Причем обязательно удостоверься, что сумела выжать из него всю скорость, на какую он способен. Возможно, нам не удастся получить то, за чем мы охотимся, но Лаборатория будет довольна, получив любой клочок информации об этих субчиках!

— Нет, подруга, мы получим то, за чем охотимся, — хищно промурлыкала Змейка, и спустя мгновение добавила:

— Они заметили крейсер. Пора!

Улепетывающий диск закрывал все большую и большую площадь видеоэкрана. В течение первых нескольких минут он выглядел как хвостатая комета с развевающейся позади дюжиной разноцветных лент, в чем был повинен не сам диск, а способ визуальной подачи на экран любого объекта, на который были нацелены следящие объективы Змейки. Изменения длины и яркости полос сообщали опытному глазу о расстоянии до объекта, направлении его движения, относительной и абсолютной скорости, а также о множестве других деталей, заинтересовавших любопытствующего наблюдателя.

Однако как только Змейка принялась пресекать дозволенный Бьянтам рывок, когда мародеры, поддавшись на провокацию, предпринимали отчаянные попытки удержать лидерство в бешеной гонке, сквозь экранное изображение кометы стали медленно проступать туманные очертания непосредственно самого диска. Через четверть миллиона километров диск двигался уже всего в двухстах метрах впереди корабля-преследователя.

Тем временем пальцы Пэйгадан бегло порхали по клавишам и кнопкам пульта управления, побуждая записывающие устройства корабля производить все необходимые операции для визуального анализа.

— Боюсь, что мы все же не раздобудем ничего нового, — смиренно произнесла ланнайка. Раньше она никогда не видела Бьянтов воочию, но Департамент Галактических Зон Веги снабдил своего Агента копиями всех мало-мальски ценных документов, свидетельствующих об их повадках. Информация была довольно однообразной, неполной и не позволяла спланировать и нанести по космическим мародерам по-настоящему решительный удар. Серьезной угрозы для человечества Бьянты более не представляли, но никогда не переставали быть чувствительной занозой, поскольку представляли собой необычайно назойливую и отвратительную породу галактических паразитов.

— Они не пытались сменить курс? — спросила Пэйгадан.

— Нет, с тех пор как вышли из разворота и обратились в бегство, — ответила Змейка. — Можно мне их нагнать?

— Полагаю, да. — Агент со страстью вглядывалась в экран. Диск был слегка искривлен по краям, он нырял и подпрыгивал на ухабах межзвездного вакуума, как и положено кораблю Бьянтов. По его краю толщиной в метр время от времени пробегали бурные всплески радиационного свечения.

Бьянты были консерваторами. Дошедшие со времен ранних веков Первой Империи сведения описывали практически те же космические аппараты, как и тот, что улепетывал сейчас от Змейки.

— Крейсер высказал пожелание следовать вместе с ним в направлении Материнского Диска, — продолжала Пэйгадан, вздыхая и нетерпеливо барабаня по пульту. — Ладно, можешь их слегка подтолкнуть. Приготовься к прыжку!

Змейка подтолкнула мародеров в весьма экспрессивной манере. Диск немедленно распространил вокруг себя зеленоватое, прозрачное мерцание, а мгновение спустя позади него блеснуло радужное кольцо. Затем двойной защитный слой диска исчез из виду, а сам он под безумным углом сорвался с прежнего курса, кувыркаясь, точно подстреленная летучая мышь, демонстрируя при каждом кувырке глубокий, раскаленный добела порез, тот, что Змейка нанесла ему при толчке.

Во время пятого по счету кувырка, спустя примерно четыре десятых секунды, диск раскололся вдоль всего обода пополам. Из щели, словно приоткрытой для зевка, вырвалось несколько десятков его уменьшенных копий, которые прыснули врассыпную. Это были отдельные Бьянты в своих не то скафандрах, не то спасательных шлюпках. После их исчезновения искалеченный корабль-разведчик зевнул еще шире, из него выплеснуло ослепительное пламя, и диск исчез в традиционном для Бьянтов акте самоуничтожения, этаком вакуумном харакири, которое они демонстрировали всегда, будучи захваченными в плен превосходящими силами противника.

Хоть реакция спасающихся от погони Бьянтов была быстрой, реакция Змейки им не уступала. Сразу после своего первого колюще-режущего «толчка» яхта дала полное ускорение. Она затормозила настолько близко к эпицентру взрыва, что ударная волна активировала ее защитное поле, но еще до остановки примененные ею устройства захвата уже прочесали окружающее пространство.

Таким образом, в течение пары секунд все Бьянты были пойманы, и в момент контакта все они, кроме двух, отправились в мир иной вслед за своим кораблем, добровольно взорвавшись. Оставшиеся двое были слегка покорежены захватами нелинейной относительности, которые, сжимая, одновременно некоторым образом искривляли пространство — подобным техническим новшеством Змейка была снабжена специально для этого задания.

Пэйгадан, которая наблюдала за этим, вытянувшись как струна, побледнела и вскочила на ноги с триумфальным воплем.

— Ты это сделала, милая! — взвизгнула она уже более спокойно. — За пятьсот лет это первые Бьянты, которых удалось захватить неповрежденными!

— Ну, не такими уж неповрежденными, — заметила Змейка менее взволнованно, — но, думаю, я сохранила все кусочки!

— Тела вряд ли повреждены, — продолжала торжествовать Пэйгадан, вперившись в видеоэкран, — а скорлупки не имеют значения. Теперь аккуратно занеси их внутрь. Ах, какие красавчики! Подожди, вот будет шуму, когда Лаборатория узнает, что мы их взяли!

Она нервно слонялась вокруг, пока действительно не очень помятые плоские тела Бьянтов в мягких коричневых скорлупках были втянуты внутрь через один из шлюзов Змейки и осторожно помещены в консервирующий отсек, где их уложили скорлупками вниз, плотно прижав двадцать две коленчатые ножки к брюшкам. Большинство нервных окончаний, делавших их единым целым с механизмами отделяемых космических скорлупок, были отрезаны, но, тем не менее, Змейка сохранила все, что могла.

— Отлично сработано, Пэг! — послышался из коммуникатора голос Халлерока, когда ликующая победительница вернулась в рулевую рубку. — Полагаю, шансов на то, что они живы, нет?

— Конечно, нет, после такого обращения! — с досадой протянула Пэйгадан. — Но я вовсе не жалуюсь. Ты, наверное, слышал меня в тот момент?

— Слышал, — признался Халлерок. — Твой воинственный клич просто парализует! Хочешь, поставлю записи по Материнскому Диску, которые только что переслали с крейсера? Эта гонка тоже завершилась, в полном соответствии с планом.

— Поставь! — попросила Пэйгадан, блаженно сворачиваясь калачиком в кресле у пульта. — Итак, ребята нашли все-таки Мамочку? Сколько знаюсь с людьми, никогда еще не была так счастлива! Каковы результаты сражения?

— Результаты неплохие. Запланированные сорок пять процентов кораблей-разведчиков уничтожены, а, по предварительным оценкам, таких будет около восьмидесяти процентов, прежде чем выжившие достигнут границ района проведения операции. Один из истребителей и пара ударных кораблей крейсера слегка пострадали при взрыве ядра. Ничего серьезного.

На видеоэкране началась демонстрация записи. Сделанная с борта крейсера видеозапись была очень короткой, камеры проследили за выпущенным роем ударных кораблей, следовавших в направлении громадного плоского чешуйчатого блина Материнского Диска, который защищала тройка истребителей. Что касается сражения, критично отметила Пэйгадан, это была самая неумелая перепалка, какую она только видела за последние годы. Учитывая тот факт, что пойманная добыча представляла собой ни что иное, как несколько тысяч уложенных плотными слоями хорошо вооруженных кораблей-разведчиков. На миг защитные поля атакующих кораблей Веги предупреждающе блеснули белым. Затем экран мгновенно заполнился радужными вспышками — то были разведчики, уносящие ноги от смертоносного огня нападавших; причем более яркие вспышки означали, что бегство удалось далеко не всем.

Когда охотники взметнулись вихрем, преследуя беглецов, экран вновь потемнел, и там, где раньше виднелся Диск, появился полупрозрачный кристаллический эллипсоид около семисот метров в диаметре. Питомник Бьянтов. Вначале он слегка увеличился в размерах, и спустя мгновение вспыхнул, точно сверхновая звезда.

Пэйгадан моргнула и одобрительно кивнула опустевшему экрану.

— Надо же, какие приятные манеры! Избавили нас от множества хлопот. Однако самый крупный улов сегодня принадлежит нам, старушка Змейка! — она скорчила недовольную гримаску. — Так что теперь настало время позаботиться об этой маленькой сонной планетке Ульфи, а также о том, кто… хм… кого во всяком случае сонным не назовешь! А также о парочке других… — внезапно она выпрямилась. — Кто это там, на коммуникаторе?

— Это робот-маячок, которого вы прикрепили к следователю Департамента Культуры на Ульфи, — ответила Змейка. — Он хочет сообщить, что у дамы возникли какие-то недоразумения с местным населением. Переключить его на наблюдательный корабль, чтобы Агент-стажер разобрался, в чем дело, и в случае необходимости заменил ее?

— Подожди! — пальцы Пэйгадан вспорхнули в направлении панели коммуникатора. — Нет, если только это та самая девушка из Департамента Культуры! Не хочу, чтобы мне спутали все карты. Маячок проследит, чтобы с ней ничего не случилось, пока я туда не доберусь. Быстро соедини меня по той линии!

Мгновение спустя она уже диктовала Халлероку с наблюдательного:

— …так что через несколько минут я тебя забираю к себе, на борт Змейки. Центральная лаборатория хочет немедленно получить все данные по структурному анализу этих маринованных Бьянтов. Этим займешься ты, потому что у меня нет времени.

— А что случилось?

— Ничего серьезного, — успокаивающе пролепетала Пэйгадан, — но, по всей вероятности, ближайшие несколько часов я буду занята. Возможно, следователь из ДК случайно почуяла, что в королевстве Ульфи что-то прогнило, но, в любом случае, кто-то сейчас пытается осуществлять над ней ментальный контроль. Разумеется, маячок ее охраняет, так что она в безопасности, но я все же намерена спуститься на планету в шлюпке Змейки, как только ты окажешься на борту. Кстати, как скоро будет подготовлен госпитальный, корабль?

Халлерок на мгновение задумался.

— Думаю, он уже готов. Четыре часа назад я поднял на борт последнего медбрата.

— Молодец, — рукоплескала Пэйгадан. — У меня есть одна идея. Я пока еще не уверена, что это сработает, но нападение на ДК позволит нам провернуть операцию на Ульфи в течение ближайших двадцати четырех часов!

Три недели назад, в самом начале, дело выглядело таким легким и приятным. Поскольку это было лишь пятое по счету задание, а в четырех предыдущих заданиях не было ничего, даже отдаленно напоминающего хоть что-то приятное, Пэйгадан обрадовалась не на шутку.

Почти никаких забот в течение трех-четырех недель, тешила она себя надеждами, покидая шлюпку для первого краткого знакомства с планетой Ульфи. Она проследовала туда в качестве пассажира истребителя Веги, шлюпку спрятали в одном из оружейных шлюзов, а Змейку отправили кружить по далекой и безопасной орбите, поскольку сия блистательная глубоко космическая махина выглядела бы чересчур впечатляюще для Пелайл, рядовой служащей Галактических Зон. Пелайл — это местный псевдоним Пэйгадан. Поскольку все население планеты поголовно было охвачено врожденной космофобией, шлюпка могла послужить и в качестве транспорта, выполняя главным образом функции резиденции и рабочего офиса.

При этом делать не нужно было ровным счетом ничего. За исключением, разумеется, обеспечения безопасности представителей Веги, которые прибывали на планету и вместе с Флотом завершали неспешные приготовления к поимке Бьянтов, которые должны были примерно через месяц предпринять очередной серийный налет на беззащитную Ульфи.

Эти методичные создания любезно совершали свои операции циклами со столь строгой периодичностью, что работать с ними было о дно удовольствие. Стоило лишь обнаружить следы, направить в этот сектор собственные превосходящие силы и ожидать их появления.

С поверхности Ульфи Бьянты похищали незамысловатые продукты местной цивилизации в виде материальных ценностей и техники, которая могла им понадобиться в следующем периоде цикла, составляющего чуть больше трех сотен стандартных лет. Пока они не причинили серьезного ущерба, судя по тому, что понадобилось восемь предыдущих рейдов для того, чтобы местное население, наконец, обратилось за защитой к далекой Конфедерации Веги. Теперь те же соображения, что наставили враждебный человечеству Диск на пагубный путь мародерства, должны были привести его обратно. Предположительно, непосредственно в расставленную Вегой ловушку.

Пэйгадан не стоило беспокоиться. Конечно, никто не мог быть уверен в том, что новые лучеметы-щелкунчики, установленные на Змейке для поимки не взорвавшихся Бьянтов, оправдают возложенные на них ожидания. Но это была не ее проблема, а Лаборатории. Все понимали, что ланнайка заслужила небольшой отпуск, потому-то ей и были подарены эти три недели на Ульфи. Предшественники Пэйгадан, сотрудники других правительственных подразделений Конфедерации, в своих отчетах описывали планету как очаровательную тихую гавань, которая из-за охватившей планету эпидемии космофобии оказалась почти на четыре сотни лет отрезанной от магистральных путей человеческой цивилизации. Предоставленная самой себе и своему благоприятному климату, Ульфи постепенно приобрела «уникальное старомодное очарование…»

Да-да, именно это утверждалось в рапортах!

Таким образом, Пэйгадан легкомысленно уселась в шлюпку, дабы предпринять расслабленное путешествие по орбите вокруг этой жемчужины, а заодно приглядеть парочку уютных местечек, где можно без помех предаться откровенному и полноценному ничегонеделанию.

Два дня спустя, когда она вернулась на борт верной Змейки, серебристые волосы на голове стояли торчком от гнева и потрясения. Грубо разбуженный телепатический передатчик жужжал во всю мощь и чуть не брызгал слюной, передавая до предела яростное сообщение в Центральный офис Штаба Галактических Зон на планету Джелтад, находящуюся на расстоянии восьми тысяч световых лет от места событий.

В Центральном офисе на Джелтаде некий штабной клерк, уже убегавший на ланч, вдруг приостановился у стола одного из своих коллег.

— Что такое Эффект Пирамиды? — нервно поинтересовался он.

— Сам должен знать, — ответил отзывчивый коллега, — а если не знаешь, пойди и посмотри в Пси-Библиотеке для служебного пользования. У меня на подходе финальный рапорт.

Он поднял взгляд:

— А зачем это тебе вдруг понадобился Эффект, Линки?

Линки неопределенно ткнул большим пальцем в направлении передатчика на своем столе.

— Со мной, прямо перед концом смены, разговаривала эта новенькая, Агент Зоны из Ланнаи. Ее просто разрывало на мелкие кусочки из-за того, что там происходит. Она заставила меня связать ее со всеми, с кем только можно, начиная Сыщиком и заканчивая самим стариком! Похоже, что это как-то связано с Эффектом Пирамиды.

Коллега хихикнул:

— В таком случае она еще только погружается в задание. Я разговаривал с ней пару раз, когда она была на стажировке в Зоне. Пока не вникнет в дело, ругается как настоящий землянин. А вот чем хуже обстоят дела, тем слаще она поет. Может, подождешь немного? Если сейчас пройдет луч, я поставлю его на запись, и мы вместе пойдем на ланч.

— Хорошо, — Линки на мгновение засомневался, но затем все же вернулся к своему столу, возле которого, держась подальше от видеоэкрана передатчика, он остановился и прислушался.

— …ладно, меня интересует, почему об этом никто не знал? — послышался сквозь потрескивание приглушенный голос Пэйгадан. — Следователь Департамента Культуры уже больше месяца сиднем сидит на Ульфи, а остальные и того дольше! У вас есть копии их рапортов, не так ли? А из этих отчетов должно быть ясно как дважды два, что очередной телепат второго уровня вообразил, будто это он придумал Эффект Пирамиды! Кроме того, век гуманоидом класса «С» буду, — язвительно добавила она, — если это не массовое явление, да еще в полном разгаре и со всеми вытекающими! Включая приобщение к бессмертию и психоз Шивы… Нет, только не надо присылать мне отчеты Лаборатории! Скажите, что я не отойду от передатчика до тех пор, пока они не разберутся с тем, что я уже выслала. Где Сыщик, где этот злобный человечишка? Или, может быть, кто-нибудь скажет мне, где болтается этот тощий тупоголовый белобрысый писарек, с которым я разговаривала две минуты назад…

Линки приподнялся на цыпочки и бесшумно покинул зону слышимости.

— Разговаривает с Корреляцией, — кивнул он приятелю, — а, стало быть, пока еще не поет. Думаю, мне нужно немного времени, чтобы справиться об Эффекте в Библиотеке.

Приятель кивнул, не поднимая головы:

— Можешь зайти в информационный кабинет Главного. Он минуту назад вышел.

— Эффект Пирамиды, — минуту спустя начала нараспев просвещать Линки Пси-Библиотека. — Для служебного пользования, на уровне Агента Галактических Зон. Возникает в результате расширяющегося с каждым годом серийного использования пси-импульсных мультипликаторов, как органических, так и неорганических, телепатами уровней со второго по четвертый для направленного распространения каких-либо картинок, побуждений, иллюзий и т. д. по отношению к большому числу субъектов.

Существенной особенностью Эффекта Пирамиды является возникновение у направляющей ментальной единицы избыточного энергоистечения, достигаемого посредством утилизации невральной или невральноподобной энергии мультипликаторов в процессе преобразования направленных импульсов от предыдущей стадии к последующей.

Технологии, необходимые для приведения мультипликаторов к первой и второй стадиям, классифицируются как Нежелательное Общее Знание. Несмотря на то, что телепаты уровней выше начального нередко самостоятельно культивируют подобные технологии, любая форма их применения строжайше запрещена на территории Конфедерации Веги и крайне не одобряется любыми более или менее ответственными правительствами.

Доведение импульсных мультипликаторов до третьей стадии, а также последующих стадий, представляет собой технологию, крайне редко культивируемую телепатами уровней ниже пятого. Данная технология при любых обстоятельствах классифицируется как Запрещенное Общее Знание и подлежит уничтожению согласно правилам, в соответствии с данной классификацией.

Методику применения Эффекта Пирамиды можно детально изучить в следующей рубрике: «Технологии: Эффект Пирамиды».

Мягкий певучий голос стих.

— Х-м-м-м, — с интересом промычал Линки. Он посмотрел по сторонам, рядом с информационным кабинетом никого не было. Потом быстро набрал: «Технологии: Эффект Пирамиды» и стукнул по заветной кнопке.

— Запрашиваемая вами информация, — немузыкально прокаркал совершенно другой голос, — распространяется для служебного пользования на уровне Агентов Зоны и выше. Ваша идентификация?

Линки нахмурился, быстро нажал «отмену», пробормотал «вот черт, черт, черт!» и отбарабанил на клавиатуре новую комбинацию.

— Пси-импульсный мультипликатор, — раздался вновь сладкий голосок. — Для служебного пользования, на уровне Галактических Зон. Любое разумное существо, органическая единица, форма энергии или разумное техническое устройство, используемое для распространения различных видов телепатических импульсов в направлении субъектов за пределами направляющей ментальности по уровню или количеству. Смотри «Эффект Пирамиды».

Кажется, речь шла именно об этом. О чем еще вопила эта Агент Зоны? Ах, да!

— Психоз Шивы, — тут же услужливо пролепетал милый голосок. — Симптом от промежуточной до заключительной стадий Автократической Цепи в ментальности человеческого типа. Смотри «Массовые убийства: Причины…»

Линки поморщился.

— Нашел, что хотел? — коллега давно уже стоял за его спиной.

Линки поднялся.

— Нет, — ответил он. — Пошли отсюда. Пришел твой финальный рапорт?

Приятель покачал головой.

— Пропал парень. И корабль, и все остальное. Только что начали поступать автоматические сигналы о смерти. А этот колокольный перезвон всегда ужасно действуют мне на нервы!

Он подтолкнул Линки к лифту.

— Хоть бы придумали для этого какое-нибудь другое звуковое сопровождение!

— Понимаю, у вас проблемы с сотрудниками Департамента Культуры, — с сердечным сочувствием сказал в передатчик Сыщик.

— С одним-единственным сотрудником, — процедила Пэйгадан. Вероятно, ее собеседник не был воплощением абстрактного зла, но выглядел он так жутко, словно от постоянного общения с ним постарел и обрюзг.

— И этот сотрудник, — добавила Пэйгадан, — хуже, чем дюжина тех, с кем я уже имела счастье познакомиться!

— Это, наверное, Ди-Си-Коиф 12–27? — кивнул Сыщик. — Ну что ж, вам не придется составлять на нее досье, оно всегда у меня под рукой.

— Значит, с ней были проблемы и раньше?

— Конечно! Много раз. Системный Шеф Джесс, большая красавица, верно? — усмехнулся Сыщик. — У меня есть все ее параметры.

— Еще бы, — кисло протянула Пэйгадан, — она очень подошла бы в качестве флагштока. В ней, должно быть, не меньше двух с половиной метров росту!

— Два сорок пять, — уточнил Сыщик. — Чем она сейчас занимается? И где находится? На Ульфи?

— Чем занимается? — переспросила ланнайка. — Постоянно сует нос не в свое дело, как все работники Департамента Культуры. По большей части — в мое, хотя и не знает об этом. В особенности, мне не нравится то, чтобы она снабжает Флот информацией, которой либо у них нет, либо они не должны ее иметь по соображениям элементарной служебной целесообразности. Я знаю одного командира истребителя, который утверждает, что каждый раз, когда Шеф Джесс на него смотрит, ему кажется, что его сейчас либо уволят, либо ударят.

— Ну, она этого не сделает, — добродушно протянул Сыщик, — Джесс — она добрая. Жутко добросовестная, только и всего. Прислать вам ее досье или озвучить на месте?

— И то, и другое. Сейчас мне нужны лишь самые общие сведения, чтобы я знала, как с ней поступить. Я бы лично ее пропсихоанализировала, но у нее хорошая разумозащита, к тому же мне никто не позволит тратить рабочее время на борьбу с Департаментом Культуры.

Сыщик понимающе кивнул, привычно откашлялся и поднял очи:

— Возраст — двадцать пять лет или около того. Тип — человеческое существо класса «А», неизвестной расовой принадлежности. Гражданка Конфедерации, родом с планеты Джелтад. Место рождения неизвестно, родители — то же самое. Предположительно — из космоса…

— Пожалуйста, об этом поподробнее! — воскликнула Пэйгадан.

— Я так и собирался сделать, — устало откликнулся Сыщик. На его лице застыло выражение безграничного терпения.

Предмет разговора был выужен из межзвездного вакуума в трехлетнем возрасте, причем произошло это в довольно пустынном районе, в северном квадранте, где светила встречались тем реже, чем ближе было до Условной Границы. Разведчик Веги, притормозив в этом районе, дабы внимательно осмотреть пространство, замусоренное разбросанными в результате жестокой битвы остатками четырех кораблей, обнаружил ребенка полуживым, потерявшим сознание, свободно дрейфующим во взрослом скафандре, как раз такого размера, какого она достигла, когда выросла.

Проведенное на месте расследование пришло к выводу, что Джесс оказалась единственной, кто выжил в безумном, яростном и, по-видимому, очень коротком поединке. Были обнаружены смутные свидетельства того, что на одном из погибших кораблей экипаж состоял из пяти или шести ее соплеменников. Остальные корабли принадлежали Лартессианцам, представителям расы космических пиратов. С этим гнилым ответвлением генеалогического древа человечества патрульные службы Веги были знакомы гораздо лучше, чем им того хотелось.

Пэйгадан также была знакома с ними.

— Именно так они и дерутся, эти психи, всегда нападают наверняка! Так что сородичи нашей любимицы должны принадлежать к весьма стойкой расе, чтобы сражаться с ними на равных один против трех. О них нет никаких сведений?

Сыщик пожал плечами. Он довольно долго пытался найти таковые сведения, но безрезультатно. Разумеется, также как впоследствии и сама Джесс. Сирота выросла в семье второго пилота корабля-разведчика. Приемные родители были правоверными традиционалистами, поэтому не удивительно, что в возрасте шестнадцати лет девушка поступила в Традиционалистский Колледж на Джелтаде. Она зарекомендовала себя блестящей студенткой и прекрасной спортсменкой — дважды выиграла золото престижных Веганских Игр.

— В каком виде спорта? — полюбопытствовала Пэйгадан.

— Метание крылатого копья и какой-то вид плавания. — Сыщик не уточнил, какой именно. — Еще в колледже она начала работать выездным следователем Департамента Культуры, поскольку Культура всегда была политическим плацдармом для могучего Традиционалистского Вероучения. Тогда ей было девятнадцать. Всего три года спустя ее назначили Системным Шефом.

Пэйгадан присвистнула.

— Примерно в это же время, — подвел итог Сыщик, — у нас начались с Джесс проблемы. Она достаточно умна, чтобы понимать — то, чем занимаются Галактические Зоны, не вполне соответствует официальным установкам. Похоже, она считает нас чем-то вроде тайной полиции!

Пэйгадан кивнула:

— Тотальная гласность и открытость — вот заветные фетиши традиционалистов, Господь их прибери! — она замолчала, словно задумалась над своими словами.

Ему неловко было спрашивать, но он все-таки спросил:

— Вы же не собираетесь воевать с Джесс, Агент Зоны?

— Зачем же мне воевать с Системным Шефом? — как-то чересчур безмятежно заявила Пэйгадан. — Такая хорошая девочка, к тому же красавица, несмотря на свои два с половиной метра.

— Два сорок пять, — привычно поправил Сыщик. Обещание Пэйгадан его не успокоило. Отнюдь.

Помощник Начальника Службы Корреляции Галактических Зон вошел в кабинет шефа и обнаружил его, задумчиво созерцающего только что полученную светящуюся карту.

Помощник проверил значение номера на карте и сочувственно сказал:

— Понятно, сэр, Агент желает поговорить с вами лично. Неужели дела действительно так плохи, как она об этом пишет?

— Полковник Дюбуа, — произнес генерал, не поворачивая головы, — рад, что вы здесь, чтоб разделить ответственность. Да, дела обстоят именно так — плохо!

Он кивнул в сторону правого верхнего угла карты, где еле заметно мерцала целая группа разноцветных значков.

— Информация по планете Ульфи, только что полученная от Агента Зоны. Прежние донесения пылятся в нашем архиве уже несколько недель.

Некоторое время оба безмолвно изучали карту.

— Конечно, несколько недель — это бардак, — признал, наконец, полковник, — но и архив нельзя винить. Если Агент не сопровождает свое донесение пометкой «срочно», оно обрабатывается в обычном порядке, что может замедлить процедуру корреляции.

— Не сомневаюсь, что ланнайка это понимает, — согласился генерал. — С другой стороны, как только она появляется в Системе, не проходит и дня, чтобы мы с женой не наткнулись на эту скандалистку на том или ином официальном приеме. Особенно везет моей жене. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему необходимо завершить это дело наилучшим образом?

— Понимаю, сэр.

— Я намерен в этом разобраться, и прошу вас как можно внимательнее следить за моими рассуждениями. Если у вас возникнут малейшие сомнения относительно каких-либо выводов, будьте любезны, немедленно прервите меня.

Они вместе склонились над картой.

— Случай с Ульфи, — уверенно начал генерал, — очевидно, есть продукт деятельности обессмерченного человеческого интеллекта класса «А», двенадцатого подкласса. В результате появился телепат второго уровня, чему в значительной степени способствовала изоляция в рамках планеты или небольшой планетной системы на протяжении от трех до пяти столетий.

Полковник Дюбуа отметил про себя, как естественно в голосе шефа проявились лекторские нотки. Будучи одним из двух сотрудников, несших ответственность за психометрические расчеты процесса корреляции, а также за то, чтобы сделать их понятными для остальных сотрудников службы, генерал имел множество возможностей для приобретения подобных манер.

— В настоящее время, — продолжал Начальник Службы, — общий контроль, конечно, осуществляется почти полностью автоматически. Тем не менее, однако, выявилась непрекращающаяся и довольно яркая активность, которую направляет источник управляющей ментальности (ИУМ). Развитие психоза Шивы достигло среднего уровня, типичного для аналогичных примеров — причудливые таинственные убийства под маской жертвенного символизма. Количественно они пока не достигли таких масштабов, чтобы серьезно повлиять на численность населения. Во всяком случае, кровавой и беспорядочной резни, предваряющей скорый и окончательный общий упадок, не ожидается в течение еще, по крайней мере, столетия.

Для идентификации ИУМа необычайно важно рассмотреть следующую совокупность фактов. На ранних стадиях начавшегося доминирования ИУМа, прогресс науки на Ульфи, дотоле сопоставимый с общегалактическим, резко свернул с проторенной дороги и на протяжении почти четырех десятков лет сосредоточил свои усилия на исследованиях, связанных с проблемой индивидуального бессмертия. Очевидно, что при подобных затратах лишь чрезвычайно неудачное стечение обстоятельств могло воспрепятствовать обнаружению и исследованию трех основных компонентов, составляющих суть обессмерчивания.

Стоит заметить, однако, что в последующие год-два расследование было совершенно дискредитировано, прекращено и более не возобновлялось.

И, наконец, в качестве критической отметки можно принять объявление о смерти выдающегося пси-лидера того времени, который является исторической фигурой даже для современной Ульфи, известного как Моюскана Бессмертного, выдающегося Мастера Иллюзий. Подтверждающие данную точку зрения документы свидетельствуют, что тело покойника на обозрение не выставлялось…

Дальнейшее разбирательство заняло не более пятнадцати минут.

— Ну, вот, пожалуй, и все, — подытожил генерал. — Еще наши далекие предки, осваивая Галактику, удивлялись, как часто затерянные островки цивилизации просто внезапно прекращают свое существование!

Он заметил брошенный искоса взгляд полковника.

— Вы согласны с моими выводами, полковник?

— Совершенно согласен, сэр!

Генералом овладели сомнения.

— Население Ульфи пока еще прорежено не так сильно, — заметил он. — Различные независимые оценки определяют средний интеллектуальный уровень примерно одиннадцатью пунктами ниже класса «А», что совсем неплохо, принимая во внимание раннее избавление от индивидуальностей, наименее внушаемых со стороны источников управляющей ментальности, а также отупляющее воздействие методов принуждения на остальных граждан на протяжении всей их жизни.

Все же ульфийцы имеют право на ограниченное членство в Конфедерации, их следует признать способными к самоуправлению и, с некоторой помощью, к самозащите. Конечно, пройдет еще не меньше столетия, прежде чем мы сможем подыскать для них подходящую область применения. Например, местоположение планеты представляет для нас определенные стратегические преимущества, м-да…

Генерал сделал паузу.

— Боюсь, полковник, — с сожалением признался он, — что я ухожу от принятия окончательного решения. Факт остается фактом, данный случай просто не вписывается в рамки компетенции одной лишь нашей службы. Мы не можем взять на себя ответственность за что-либо помимо самых общих рекомендаций. Разумеется, ясно, что ИУМом является Моюскан Бессмертный. Кроме того, полковник, поскольку я — человек старый и трусливый, а сверх того терпеть не могу споров, то отправлю себя в увольнение на часок-другой.

— Не будете ли вы так любезны, шеф, прежде чем отправиться в заслуженное увольнение, ознакомить Агента Зоны с выводами? Насколько я понимаю, ланнайка извелась в нетерпении, карауля у передатчика.

Однако Агент Зоны приняла сведения от генерала с таким спокойствием, что полковник Дюбуа даже забеспокоился.

— Ну, не можете взять на себя ответственность, так не можете, — пожала Пэйгадан плечами. — Я примерно этого и ожидала. Трудность заключается в том, чтобы идентифицировать нашего телепата второго уровня, не возбуждая при этом его подозрений? Опасность еще и в том, что никто не знает, что делать с такими вещами, как суицидальные импульсы в масштабе целой планеты, особенно, если ИУМ сообразит, что это неплохой способ самозащиты?

— Примерно так, — осторожно признал полковник. — Источника ментальности такого рода чрезвычайно легко спровоцировать на агрессивные реакции с непредсказуемыми последствиями. Обычно это упрощает поисковую задачу, поскольку результаты агрессии легко обнаружить, и это позволяет лишить ИУМов возможности причинять нечто большее, нежели отдельные неудобства, но только не в такой глуши как Ульфи. Ситуация, сложившаяся здесь, когда ИУМ укрепился и наладил разветвленную систему контроля, требует максимальной осторожности от того, кто возьмется за разрешение этой ситуации. Данный случай усугубляется еще и возникновением психотических нарушений в результате обессмерчивания.

Пэйгадан кивком выразила согласие.

— То есть вы предлагаете передать это дело целиком в ведение Межзвездного Бюро для проведения космоперехвата или еще какой-нибудь операции вроде космоохоты расширенного радиуса действия?

— Да, это наиболее часто применяемый метод, — продолжал осторожничать полковник. — Не слишком быстрый, правда. Помнится, однажды понадобилось не меньше трех десятков лет, чтобы раскрыть подобный источник. Зато, как только управляющую ментальность удается идентифицировать физически, не ставя ее в известность об этом, можно покончить с ИУМом тихо и безопасно.

— Не могу без содрогания представить вариант, при котором эта несчастная планетка будет стенать под игом Моюскана еще три десятилетия, — медленно проговорила ланнайка. — Воображаю, как трудно ему терпеть наше присутствие, которое он не может отменить до тех пор, пока не прекратятся рейды Бьянтов.

— Логично. Если вы все же решитесь найти ИУМа самостоятельно, у вас на это уйдет приблизительно восемь недель. Если к тому времени Бьянты не вернутся на Ульфи, он решит, что либо мародеров перестала интересовать планета, как это с ними иногда бывает, либо их кто-то отпугнул. При этом вряд ли он не усмотрит истинную причину! В этом случае Сенат Ульфи просто-напросто отзовет свое прошение о вступлении в Конфедерацию. Не секрет, что мы по рукам и ногам связаны Договором о Невмешательстве, так что нам не останется ничего другого, как отозвать всех своих представителей с Ульфи, если она того пожелает.

— Этот подонок все просчитал, верно? — помедлив немного, сказала Пэйгадан. — Ну, хорошо, мы еще посмотрим. Между прочим, я случайно заметила, что ваши выводы родились не без влияния отчета Лаборатории о странной пандемии космофобии, которую Моюскан явно наслал на Ульфи. Могу ли я ознакомиться с деталями? Я имею в виду детали лабораторного отчета?

— Конечно, сейчас включу…

В следующее мгновение к Пэйгадан обратился низкий голос, в котором слышалось характерное потрескивание:

— В четырнадцати процентах невральных пластинок, прилагаемых к отчету Агента, следы космофобии прослеживались вплоть до субаналитического уровня, что является нормой для психических нарушений данного рода. Во всех прочих — симптомы психоза легко идентифицируются как вызванные искусственно и насильственно.

Подобное насильственное влияние в условиях соответствующего стресса способно привести к гибели организма от приступа космофобии, но легко устранимо при стандартном лечении.

— Неплохо, — кивнула Пэйгадан. — Четырнадцать процентов подверженных космофобии — это почти норма для данного типа планетарного народонаселения, не правда ли? Однако, что это дает в отношении самого Моюскана? Существуют ли какие-либо свидетельства того, что он страдал от природной разновидности данного психоза, что он входит в эти четырнадцать процентов?

— Вот именно, есть свидетельства! — полковник Дюбуа слегка изменился в лице. — Кажется, я еще не упоминал об этом… В сохранившихся исторических хрониках прямо говорится, что ни одно из известных нам иллюзионистских представлений не происходило вне планеты, причем все они до одного были реализованы в помещениях. А Моюскан — выдающийся иллюзионист, которому ничего не стоит воспроизвести любые эффекты даже в глубоком космосе, не то, что в припланетье. Тем не менее, он никогда не прибегал к ним…

— Телепатическая линия свободна для Агента Зоны 131-71, — пробормотал Третий координатор Конфедерации Веги в передатчик.

Как обычно, находясь в своем кабинете, он откинулся на спинку стула, чтобы немного расслабиться, поскольку видеоэкрану понадобится несколько секунд на то, чтобы перенастроиться для приема личного информационного луча Агента Зоны Пэйгадан.

Кабинет начальника Галактических Зон был велик и просторен, точно рулевая рубка первоклассного военного звездолета, и столь же плотно набит всевозможной аппаратурой. Центральная клеточка одного из дюжины нервных центров Правительства Конфедерации, управляющая посредством электронных аксонов примерно стольким же количеством нейронов, остро нуждалась в подобной инженерии. Третий Координатор был одним из самых занятых людей на всем Джелтаде — негласно считалось, что никто не должен покушаться на его драгоценное время без чрезвычайно важной причины.

Он прекрасно знал о том, что добиваться его аудиенции у Агента Зоны Пэйгадан не было и не могло быть никаких иных причин, кроме чрезвычайных. Прекрасная ланнайка являлась членом законспирированной и сформированной лично Координатором группы особых Агентов. Это были лучшие из лучших, уполномоченные разрешать всяческие неприятные конфликты, специалисты, которым поручалось встретиться в том или ином квадранте пространства с самыми разными индивидами, обычно оппонентами Конфедерации, и в зависимости от сложившихся обстоятельств они должны были переубедить, перекупить или ликвидировать своих визави наиболее эффективным, но не привлекающим ничьего внимания способом. При этом Третий Координатор имел достаточно оснований надеяться, что сразу после выполнения задания его проинформируют об очередном успехе. Поэтому, когда член этой высокомобильной группы потребовала к себе внимания, он воспринял это как должное.

Экран передатчика внезапно просветлел, и вместо мерцающей мутноватой зелени на нем появилось трехмерное изображение рулевой рубки Змейки. Координатор с удовольствием остановил взгляд на тонкой сереброокой фигуре в облегающем скафандре, восседавшей за пультом управления. Пэйгадан не была человеком, но на нее все равно было приятно посмотреть.

— Привет, зачем я тебе понадобился? — с места в карьер поинтересовался он.

— Агент-стажер Халлерок, — сообщила ланнайка лаконично, — номер 697241, четвертый курс.

— Х-м-м-м… Ну да, я его знаю! — Координатор задумчиво пробарабанил двумя пальцами по своему вытянутому подбородку. — Выдающийся парень, согласна?

— Отличный парень! — с энтузиазмом поддакнула Пэйгадан. — Когда вы сможете прислать его сюда?

— Даже на «Бродяге», — с сомнением протянул Координатор, — это займет десять дней. Агента из соседнего скопления я мог бы прислать к тебе дня через четыре.

Она покачала головой.

— Мне нужен только Халлерок, хмурый угрюмец Халлерок. Я познакомилась с ним месяца четыре назад, еще на Джелтаде, — добавила она, словно это что-то объясняло. — Какие у него сейчас шансы немедленно получить диплом?

Вопрос был совершенно противоправный, но Координатор даже бровью не повел. Он лишь ткнул пальцем в сенсорный переключатель на столе.

— Сейчас спрошу пси-тестер.

— Если бы данный Агент-Стажер был допущен к выпуску, — немедленно раздался из-за стены низкий механический голос, — вероятность того, что он пройдет формальное тестирование, составила бы девяносто восемь и семь десятых процента. Однако поскольку полученное им ранее воспитание создало предпосылки для недостаточного эмоционального приспособления к культурным особенностям цивилизации Веги, вручение диплома отложено на неопределенный срок.

— Так я и думала, — кивнула Пэйгадан. — Ну, тогда просто пришлите его ко мне, если можно — на «Бродяге»! Я его кое-чему научу. Это все, и спасибо за разговор!

— Искренне рад, — ответил Координатор.

Затем, заметив, что рука Агента потянулась к выключателю, он поспешно добавил:

— Насколько я понимаю, в ходе выполнения задания ты столкнулась с дополнительными трудностями, и Корреляция затрудняется найти удовлетворительное решение.

Ланнайка помолчала немного, не отнимая руки от сенсорной панели. Вид у нее был удивленный.

— Вы имеете в виду этого ульфийского иллюзиониста? Не думаю, что у нас с ним будут серьезные проблемы. Впрочем, если хотите получить результат поскорее, задержите поставки Лаборатории, которые я только что запросила — Госпитальный корабль, новолин и несколько особых видов необходимых мне медикаментов. Отправьте все это вместе с Халлероком, и тогда я смогу прислать рапорт о выполнении задания примерно через три недели.

Бодро помахав на прощанье рукой, она отключилась, и изображение рулевой рубки Змейки исчезло с экрана.

Координатор глубокомысленно пожевал нижнюю губу, затем коротко позвал:

— Пси-тестер! Объясни мне, что эта маленькая ведьма замышляет?

— Должен вам напомнить, — раздался голос пси-тестера, — что Агент Зоны 131-71 является одним из тридцати трех индивидов, разгадавших мои методы исследования. Мало того, они и сумели противопоставить им временные защитные блоки. А она является первым индивидом, который сумел создать блок столь совершенный, что это не позволяет мне дать вам хоть какой-то удовлетворительный ответ на ваш вопрос. Понимая это, вы все еще желаете знать мое мнение?

— Нет! — проворчал Координатор. — Совсем забыл, что могу, попробовать догадаться сам!

Он слегка пригладил рукой седеющую шевелюру.

— Итак, давай посмотрим. Говоришь, проблема этого Халлерока в том, что его воспитание плохо приспособило парня к нашей цивилизации?

— Он происходит, — напомнил пси-тестер, — из весьма замкнутого и эмоционально закрытого планетарного сообщества на Марк Вири IV.

— Теперь вспомнил, — кивнул Координатор. — Двадцать две тысячи световых лет отсюда. Тамошние колонисты оказались в изоляции еще со времен Первых Миграций, их обнаружили чуть больше десятка лет назад. Отличные мужики! Однако Халлерок был единственным, кого удалось уговорить работать на нас.

— Это уникальное явление для них, у парня галактическое мышление, в том смысле, в каком это понимается в системе Веги, — согласно откликнулся пси-тестер. — Однако подсознательно он остается неразрывно связанным со своим народом настолько, что даже более или менее надежный механизм адаптации индивида в условиях изолированности от популяции в его случае дает сбой. Внешне это проявляется всего лишь в недостаточной уверенности в себе и в тех, с кем он вовлечен в любую серьезную деятельность, однако указанная тенденция прослеживается столь явно, что после рассмотрения данного вопроса было сочтено небезопасным допускать его к исполнению обязанностей Агента Зоны.

— Девяносто восемь и семь десятых! — восхищенно повторил Координатор и выругался про себя. — Но это же означает, что Халлерок — один из лучших на всем потоке, а мне так необходима сейчас парочка таких, как он! Психоанализ не поможет придать ему уверенность?

— Ничего не поможет, кроме полного ментального контроля на протяжении нескольких недель.

Координатор покачал головой.

— Это, конечно, решит его личные проблемы, но для нас он будет потерян.

Он еще немного поразмыслил, вздохнул и решил:

— Как бы там ни было, Пэйгадан нуждается в его помощи. Она может совершенно его испортить, но она знает, что делает. Пусть попробует.

Затем он добавил, словно бы извиняясь:

— Уверен, что спроси мы об этом самого стажера Халлерока, он бы с нами согласился…

С этими словами он потянулся к кнопке на столе и продолжил на одном дыхании:

— Коммуникатор Центрального освободился для отчета Лаборатории об уровне распространения эпидемии на Оллеке.

Разум его также освободился от всех прочих забот, и он тихо откинулся в кресле в ожидании ответа Лаборатории.

Системный Шеф Джесс, выездной следователь Департамента Культуры, долго и внимательно прислушивалась, пока ее электронный секретарь не щелкнул тихонько: «рапорт отправлен». Затем она, озабоченно хмурясь, на мгновение помедлила пред его электронным ликом.

Начальство будет довольно проделанной ею работой! Краткий обзор, написанный с большим знанием дела, о доселе малоизвестном периоде далекого колониального прошлого Ульфи, с демонстрацией и четким объяснением разницы между положением дел в те суровые дни и нынешним изящно-старомодным совершенством ульфийской цивилизации. Все вместе красноречиво подтверждало справедливость взгляда Департамента Культуры на то, чего может достигнуть любое сообщество человеческих существ класса «А», если им не мешать. Кроме того, когда она напоследок прослушивала запись, рапорт показался ей очень удачным. Однако что-то в нем ей все-таки не нравилось. И это что-то не нравилось ей на самой Ульфи.

Возможно, Джесс просто необходим отдых? Как обычно, начиная входить в курс нового расследования, последние две недели она проглотила изрядное количество препаратов типа «антисоник». Однако за шесть лет службы в Департаменте Культуры она еще ни разу не чувствовала потребности в отдыхе.

Волевым усилием остановив готовый сорваться зевок, Джесс потрясла головой, выключила секретаря и подошла к кабинетному зеркалу. Ведь вскоре ее ожидала еще одна встреча, еще одно историческое исследование.

Медленно поворачиваясь перед высоким зеркалом, она проверила, в надлежащем ли порядке находится ее форменный костюм и полагающиеся к нему аксессуары. Традиционалистский мундир ядовито-зеленого цвета, унаследованный Департаментом Культуры вместе со всем богатством его символического значения, был в полном порядке, включая антигравитационные батареи, спрятанные в поясе, бесшумные туфли и переключатель разумозащиты, замаскированный под браслет. Никакого оружия, сотрудники Департамента Культуры принципиально его не носили.

Она натянула разукрашенное кепи на черную, доходящую до плеч, блестящую волну волос и состроила зеркалу рожицу, пародируя свое лицо, которое, несмотря на свои двадцать пять с хвостиком, упорно не желало расставаться с выражением детской серьезности. Затем Джесс покинула кабинет.

На берегу озера, поблизости от двери мобильной резиденции Департамента Культуры, ее уже ожидала группа человечков. Сегодня их было шестеро: мужчины средних лет, облаченные в серебристо-серые одеяния, служившие знаком отличия гильдии историков. Они стояли позади дивной красоты летательного аппарата, чьи вытянуто-закругленные очертания навевали мысль, о захватывающей дух скорости. Но Джесс уже успела убедиться на собственном опыте, что привлекательная внешность — единственное достоинство ульфийских реактивных машин. Большее, что можно было от них ожидать в эксплуатации, была тряская и столь медлительная рысь, что когда она совершала в одной их них свое первое путешествие, девушке все время хотелось вылезти наружу и хорошенько подтолкнуть. Разумеется, откидываясь на спинку сиденья, она не преминула напомнить себе, что нельзя измерять уровень достижения одной цивилизации уровнем достижений другой! Ульфи было суждено утратить буйную движущую силу технологий Веги, но кто мог судить о том, не приобрела ли она взамен нечто лучшее?

Вопрос вроде бы ясный, но Джесс обуревали сомнения в отношении ответа, пока долгий ритуал приветствий и выражений взаимного уважения маленьких ульфийцев шел своим чередом, закончившись лишь в машине. Затем ее исторический эскорт от души предался болтовне на своем цветистом диалекте одного из двенадцати основных языков человечества, и она автоматически принялась вносить свою лепту в разговор, в точном соответствии с занимаемым ею положением — демонстрировать глубокую заинтересованность, но не более того. Однако ее внимание было приковано к расстилавшемуся внизу городу.

Они парили на высоте всего около двухсот метров над берегом озера, но крыши всех зданий были достаточно низкими, чтобы открыть воздухоплавателю широкий обзор того, что, как и повсюду, являлось идеальным воплощением совершенного равновесия и симметрии. Даже тряска летательной машины не могла испортить этого впечатления. Она двигалась все дальше и дальше, а жемчужно-белые и окрашенные в пастельные тона здания проплывали под ними все новыми и новыми, но все столь же безукоризненно выстроенными рядами образчиков чистоты линий и мягкости красок. Они располагались по обе стороны озера с правильностью, которая словно дрогнула и остановилась на границе самой себя, испугавшись стать чересчур правильной.

И это было всего лишь визуальным выражением сути ульфийской культуры. Все аспекты жизни планеты существовали в подобном, то есть почти непринужденном порядке, в том же педантичном почитании изящества и симметрии, в том же достигаемом без видимых усилий гармоничном вращении закругленных форм.

Джесс расточала улыбки спутникам. Хотя, по правде говоря, ее слегка озадачивал тот факт, что эта миниатюрная порода людей была не слишком умна! Кроме того, любая раса с сообразительностью не ниже кроличьей немедленно отправила бы нападающий Материнский Диск Бьянтов куда подальше, не испытывая потребности в чужой помощи!

Нет, вздохнула Джесс, встревоженная своими столь неортодоксальными размышлениями, ей в самом деле нужно отдохнуть. Все дело в том, что человеческие существа класса «А» никогда и никак, даже столь гармонично, не сходят с нарезки, если их к тому не подталкивают, и поэтому сомнения относительно Ульфи означают всего лишь, что Системный Шеф просто не подобрала пока ключ к ее пониманию.

Возможно, ей помогут несколько недель повторной идеологической терапии в духе классического Традиционализма.

— Гробница Моюскана Бессмертного, последнего из наших величайших Мастеров Иллюзий.

Джесс приблизилась к гробнице с видом благоговейного восторга. В целом она могла обойтись и без осмотра гробниц, однако эта, без сомнения, представляла собой нечто особенное. Девушка в сопровождении Реквада-Аттана, историка и Наследного Хранителя гробницы, вышла из главного зала мемориального комплекса, который размещался на территории Исторического Института Центрального Города Ульфи, и оказалась в маленьком парке под прозрачным куполом. Остальная часть ее эскорта ознакомила гостью со всем, с чем должна была ознакомить, а затем, всячески выражая свое уважение, вернулась к своим обязанностям. Однако Реквада-Аттан оставил ворота парка открытыми, вероятно, с тайной мыслью прочитать свою лекцию досточтимой гостье в присутствии публики. Небольшая группка ульфийских туристов просочилась внутрь и теперь столпилась вокруг них.

— Это место последнего успокоения необычайно подходит тому, кто бессмертен! — благочестиво заметила она.

Раздался одобрительный ропот. У нее закралось хмурое подозрение, что именно она, со своим башенным ростом, да еще экипированная в служебную униформу Конфедерации, привлекла эту цветастую толпу лилипутов, мало кто из которых доставал ей до локтя. С другой стороны, Гробница Моюскана должна быть достойна посещения с точки зрения такой эгоцентричной в культурном отношении расы, как ульфийцы. Расположенная на фоне сомнительного сочетания зеленой рощи и шепчущих фонтанов, усыпальница представляла собой светящийся полупрозрачный монумент, сочетающий в себе монументальность, воздушность линий и тонкую грацию с закругленностью форм, распространившуюся по всей планете в последние четыре столетия.

— Об этой гробнице ходят удивительные слухи, — громогласно, чтобы все слышали, прошептал ей на ухо Реквада-Аттан. — Говорят, что до сих пор некоторые из иллюзий Моюскана можно иногда видеть в этом парке. Особенно по ночам.

Круглое розовое личико многозначительно и сладко улыбалось, демонстрируя тем самым, что уж он-то, историк, не подвержен подобным предрассудкам.

Иллюзионные представления, подумала Джесс. Она и сама когда-то видела нечто подобное, но только Ульфи, согласно историческим данным, несколько веков назад культивировала их настолько широко, что было неприемлемо ни для одной современной цивилизации. Иллюзионисты на Ульфи были одновременно служителями культа, массовиками-затейниками и политическими лидерами, их ментальные симфонии, венец массовых танцев и различных общинных торжеств, сотрясающих тело и душу, капитально повлияли на мышление и эмоциональную жизнь планетарной расы. Моюскан Бессмертный завершал череду правителей как величайший пси из них. Какое же это, подумала девушка, было захватывающее путешествие мысли вглубь веков, погружение в царство силы человеческого духа, который, не прибегая ни к словам, ни к жестам, мог подхватить и слить эмоции множества человеческих существ в единый поток, могучий, стремительный, бушующий, громокипящий в извивах импульсов воли одного человека, в хитросплетениях сетей его воображения.

Захватывающе, но и немного тревожно!

— Я думаю, — начала было она, но остановилась.

Внезапно слова и фразы, дотоле не приходившие ей на ум, хлынули потоком в мозг, и теперь, совершенно помимо своей воли, она начала их произносить!

— Но это же все объясняет, — произнес ее голос, в котором слышалось приятное изумление: — Я все думаю о вас, Реквада-Аттан, о вас и вашем таинственном прекрасном мире! Я должна была с самого начала догадаться, что это просто идеальное воплощение мечты художника, что ваш Великий Иллюзионист все еще жив…

Последние слова, одно за другим, пробарабанили свинцовыми каплями по внезапно наступившей тишине, и словесный поток иссяк. Джесс все еще находилась в совершенном потрясении. Затем в тяжелом безмолвии началось какое-то неясное бурление, и девушка мгновенно очнулась от наваждения.

На лицах присутствующих она прочитала предупреждение — однажды ей доводилось уже видеть подобные выражения в толпе, действующей под ментальным влиянием — поэтому сразу сообразила, что необходимо предпринять. Не останавливаться ни на минуту, не выяснять, что произошло, не пытаться урезонить, не спорить, не угрожать и не тратить время на призывы о помощи. Просто уносить ноги, причем немедленно!

Конечно, ульфийцев вокруг нее вряд ли можно было назвать «толпой», их было не более двух десятков душ. Но совершенно очевидно, что они натравлены на дичь, это читалось не только по их глазам, видевших сейчас только ее одну, но и в том синхронном движении, которым они сомкнули круг.

Точно по беззвучной команде, они мгновенно остановились, как только Джесс бессознательно посмотрела им в лица.

Господи, Реквада-Аттан находился под тем же влиянием! Он все еще находился ближе всех. Прямо впереди путь к отступлению преграждали двое бритоголовых молодых людей крепкого сложения в желтой униформе Школы Атлетов. За спиной у них маячил какой-то старец в серебристом костюме историка, которого она заметила еще раньше, высокий и худой. Ни у кого оружия не было…

Решение пришло сразу: нужно миновать этих троих! Но не успел под ногами Джесс заскрипеть гравий, когда она поспешила в их сторону, как оба атлета со стариком ринулись наперехват. Немедленно раздался удивительный звук невидимого движения.

И тут Реквада-Аттан, от которого трудно было ожидать такой проворности, повис вдруг на ее локте, обхватив руками запястье. Мало того, историк еще и толкнул ее в сторону, чтобы сбить с ног. Джесс резко повернулась — на этом запястье она носила браслете вмонтированным пультом управления разумозащитой, и потому его нужно было сохранить во что бы то ни стало — изловчилась и врезала Наследному Хранителю хук справа, да так, что он улетел прямо под ноги наступавшим молодцам в желтом.

Атлеты потеряли равновесие, старец-историк мгновенно оказался на четвереньках, его развевающееся одеяние опутало споткнувшихся, внеся еще большую неразбериху. Однако тут набежали остальные, и Джесс внезапно очутилась в эпицентре рвущей друг друга на части, хватающей и сопящей кучи-малы. Волна ужаса поднялась в ее разуме, когда она поняла, что большинство из нападавших пытается добраться до браслета-пульта! Это означало, что грядет ментальная атака! Ментальная атака и групповое нападение на иноземельца на современной Ульфи?!

Потрясение, пережитое девушкой от осознания внезапного открытия, что пробудились какие-то тайные силы в столь безобидном на вид мирке, могло стать множеством переломанных шей и прочих членовредительств, соавторство которых принадлежало бы Джесс. Ибо Департамент Культуры неодобрительно относился к ношению любого вида оружия, зато всячески поощрял своих сотрудников к владению и совершенствованию старого доброго земного искусства единоборства. Лишь с большим трудом она устояла перед искушением продемонстрировать свои любимые приемы, большинство которых никогда прежде не приходилось применять на практике. Ситуация была отнюдь не безнадежна, главное — не терять головы! Не скупясь на толчки, пинки и блоки, понуждая нападавших на вынужденные прыжки и перевороты, она прокладывала себе дорогу сквозь обезумевшую толпу лилипутов, стараясь удержаться на ногах и удерживать запястье с браслетом вне пределов досягаемости чужих пальцев.

Все бы ничего, да за Джесс принялись атлеты в желтом. Что ж, пусть им будет хуже! С тщательно отмеренной яростью она стукнула их обритыми лбами друг о друга, переступила через очередного упавшего, остервенело лягавшегося человечка, обнаружила, что свободна, и уже с легким сердцем отразила последнее нападение некой тяжеловесной особы.

Краткая и практически бескровная схватка происходила не далее десяти шагов от выхода из парка. Девушка в мгновение ока отмерила их, захлопнула за собой высокие бронзовые ворота и повернула в замке ключ, беспечно оставленный там Реквадой-Аттаном.

Теперь она могла оглянуться и рассмотреть поверженных противников. Большинство из них еще не успели встать на ноги, лишь некоторые делали неуклюжие попытки подняться. Исключение составлял лишь темнокожий мужчина средних лет с аккуратно подстриженной бородкой, облаченный в белую робу. Он стоял чуть в стороне от драчунов на покрытой черепицей дорожке, и Джесс не могла припомнить, видела ли она его раньше.

Затем их глаза встретились. В его взгляде читалось понимание, смешанное с чем-то похожим на гнев или страх.

По крайней мере, подумала девушка, размашисто шагая по одному из коридоров, ведущих к центральным залам Института, удивление постигло не только ее! У нее будет еще время подумать об этом. Сейчас следовало решить, как выбраться из дурацкого положения, поскольку было бы самонадеянно считать, что ей удалось выйти сухой из воды. В здании полно людей, и Джесс даже представить себе не могла, как они себя поведут.

Девушка осторожно, но быстро вынырнула из коридора в длинный и пустой, ярко освещенный солнцем зал.

Противоположная от входа стена состояла из наборных голубоватых плит, похожих на мраморные, и до нее была примерно сотня метров. За узкими окнами, спускающимися с потолка, виднелись перистые верхушки деревьев и крыши других зданий. Высокие дверные проемы располагались почти на стыке с боковыми стенами.

Оба выхода были блокированы человечками, выстроившимися клином. Цвета их одеяний смешивались в безумную палитру, видимо, в зале поспешно собрались граждане всех видов и сословий. Даже на таком расстоянии общее выражение лиц вызвало у Джесс легкую тошноту. Очевидно, их послали только для того, чтобы не позволить ей выйти, пока…

Затем что-то неосязаемое и незримое плотно сомкнулось вокруг ее головы.

Ментальная атака!

Джесс бессознательно схватилась руками за виски, хотя знала, что это не поможет. Все происходило внутри черепа, мощный наплыв раздробленного на мельчайшие части давления, непохожего на боль. Оно терзало нервные окончания ее мозга. В приступе паники оно показалось ей чем-то вроде ослепляющей и оглушающей вспышки непреодолимой силы. Мгновение спустя девушка решила, что атаку вполне можно вытерпеть.

Разумеется, она знала, что с включенной разумозащитой у нее несколько минут в запасе. Непосредственная опасность заключалась в том, что ее реакция на атаку отвлекает от спасения бегством.

Она взглянула на ближайшую из дверей и поняла, что не способна даже подумать о том, что вновь придется пробиваться сквозь обезумевшую толпу. Окно же находилось всего в десяти метрах. Отвесные стены стометровой высоты упирались в просторный внутренний двор, вымощенный голубыми же плитами. За ним начинался окаймленный высокими стенами парк, через квартал выходящий на городскую улицу. По улице с тихим журчанием протекал многоцветный транспортный поток, слишком далекий, чтобы принимать его в расчет. Внизу по двору прогуливались несколько ярко одетых человечков, на них также не следовало обращать внимания. Зато следовало включить в уравнение спасения, "которое бегло решала сейчас Джесс, реактивные машины, припаркованные внизу у стены, меньше чем в паре метров от опоясывающего здание по периметру парапета.

Рука сама скользнула к поясу и включила антиграв. Девушка почувствовала себя почти невесомой, перемахнув через подоконник и энергично оттолкнувшись от стены руками. Меньше чем через восемнадцать секунд она коснулась голубоватых плит двора и бросилась прочь.

Раздались истошные крики. Молоденькие девушки, стоявшие в нескольких шагах от своей машины, открыли рты от изумления, когда великанша помчалась прямо на них. Но ни они, ни кто-либо другой еще не попытался удержать Джесс.

Она подняла в воздух одну из машин и направила ее в приозерный район, который использовался как посадочная площадка для единственного размещенного на Ульфи истребителя флота Веги. Затем ей внезапно пришло в голову, что в Центральном Городе у полиции имеются особые аппараты, которые могут кружить вокруг обычных воздушных машин, и эти серебристые дирижабли как раз и занимались барражированием над тем местом, куда она стремилась попасть!

Несколько минут спустя Джесс вспомнила также, что корабль мог находиться в нескольких километрах от космопорта. С такого расстояния и высоты она не могла его разглядеть, а машина категорически отказывалась подняться повыше. Пришлось лететь прежним курсом, поскольку альтернативы не было. Она не могла связаться и даже определить местонахождение кого-либо из представителей Веги, работающих на Ульфи, поскольку сделать это можно было либо из истребителя, либо из кабинета, а ее временная резиденция располагалась на территории космопорта. Вокруг парило достаточно много летающих машин, и ее аэрокар вряд ли привлечет повышенное внимание, хотя в целом движение над городом было довольно умеренным и по большей части сводилось к нескольким потокам, соединяющим важные городские объекты.

Вот уже второй полицейский дирижабль показался в отдалении, скользя над самыми крышами. Сквозь окутавший район легкий туман его силуэт едва просматривался. Если бы стражи порядка действительно знали, где находится беглянка, любой из них перехватил бы ее в считанные минуты.

Вполне вероятно, пыталась успокоить себя Джесс, никто пока не догадывался, где ее искать. Ментальная сила, даже сейчас продолжающая атаковать ее разумозащиту, была совершенно не ориентирована пространственно; побег девушки из Исторического Института оказался куда более внезапным и стремительным, чем того ожидали ее таинственные преследователи. Несмотря на рост, незнакомцы частенько недооценивали Джесс как достойную противницу, их вводило в заблуждение кажущееся хрупкое сложение и детские черты лица. В обстоятельствах, подобных теперешнему, это могло сослужить добрую службу, однако…

Джесс мягко прикусила губу, ощущая периодические приступы паники, время от времени поднимающиеся на поверхность из глубин подсознания.

Она знала, стоило лишь окружить космопорт на значительном удалении от истребителя, чтобы не возбудить подозрений у экипажа, и можно просто ждать, пока добыча сама попадет в расставленные сети. И очень скоро попадет! Разумозащита пока справлялась с оказываемым давлением, однако побочные эффекты уже давали о себе знать. Едва заметные признаки медленно усиливающихся неприятных ощущений: жжение в пищеводе, дрожь мышц, сужение сосудов головного мозга — все это монотонно пульсировало. Несколько минут назад появились первые мимолетные следы визуальных и слуховых нарушений. Подобные дефекты организма можно терпеть долго и без особого вреда. Однако, в конце концов, они приведут к состоянию полного затуманивания сознания. При этом теоретически разумозащита может продолжать функционировать, но практически Джесс уже не сможет ни сознавать, ни контролировать свои действия.

Пока аэрокар медленно, но верно нес Джесс навстречу неведомому, ею внезапно овладело удивительное спокойствие и отстраненность. Теперь было ясно, что нужно делать: продолжать лететь, пока ее не обнаружат, затем посадить машину и попытать счастья пешком. И все же любопытно, кто наслал на нее все эти неприятности? Что ему или им нужно?

Джесс ссутулилась над примитивной панелью управления, слегка наклонясь вперед, чтобы сделать свое отличие в росте менее заметным, а ее мозг вновь и вновь анализировал последствия той странной речи, что она произнесла в парке рядом с гробницей Моюскана. Это были не ее мысли, в противном случае она не стала бы высказывать их экспромтом. Значит кто-то, прикрываясь разумозащитой, или обойдясь без таковой, сумел проникнуть в ее разум! Возможно, на Ульфи существовали противоборствующие группировки ментальных гениев, и одна из них попыталась использовать Джесс и Вегу в целом как козырь в борьбе за господство над планетой.

Затем Системный Шеф Джесс испытала вспышку злобы при мысли, что высокое начальство Департамента Культуры отправило ее на Ульфи совершенно безоружной. Конечно, верить в природную добродетель человечества класса «А» и высокие ментальные технологии замечательно, однако даже старомодный бластер в руке послужил бы большим утешением!

— Ох, солнца и планеты! — вслух пробормотала Джесс, вспомнив полузабытое заклинание традиционалистов, заученное еще в детстве.

И в этот момент четко очерченная тень беззвучно оторвалась от нижней кромки туч и зависла над летательной машиной.

У Джесс екнуло и бешено заколотилось сердце, она взглянула вверх и нажала кнопку ручного управления. Машина не послушалась. Девушка все еще пыталась оторваться от назойливого преследователя, когда над ней чей-то голос беспечно произнес:

— Вот так номер! Так и знала, что это вы!

Джесс потеряла дар речи.

Эти слова были произнесены на языке Веги, да и технологиям маленькой Ульфи было далеко до производства этой совершенной, без единого шва, машины, похожей на матово-зеленую каплю! Из открытого шлюза непривычного для аборигенов аппарата выглядывало миловидное, почти человеческое, личико с огромными глазами, и Джесс сразу вспомнила, где в последний раз видела эту представительницу нечеловеческой расы в униформе Галактических Зон. А также свои вежливые попытки не выказать антипатию и подозрение, которые возникали у каждого уважающего себя традиционалиста при встрече с подобными — «серединка на половинку» — существами.

И все же — от инопланетянки веяло спасением!

У Джесс затряслись поджилки. Хорошо, что все закончилось, но нервы оставалась в напряжении.

Для Агента Зоны Пэйгадан любая заинтересовавшая ее разумозащита была не плотнее паутинки в солнечный летний день, если, разумеется, не поддерживалась существом со сходным уровнем ментального контроля. У нее поднялось настроение, поскольку удалось выловить Джесс в транспортном потоке. К тому же, она уже в который раз убедилась в способности своей воздухоплавательной машины к тонкому маневру.

— Вспомнили меня? — она любезно улыбнулась. — Пелайл, Галактические Зоны, к вашим услугам! Наблюдая за территорией с высоты десяти тысяч метров, я заметила, что вы путешествуете в одиночестве. Что происходит, мой рослый коллега? Вам захотелось совершить экскурсию в этом примитивном творении человеческих рук или ваш пилот выпал из кабины?

— Уль… — начала было Джесс, трясся головой.

Глаза Пэйгадан расширились.

— Что с вами?! — сказала она испуганно: — Теперь вижу, что вам здорово досталось, моя дорогая! Что слу… Эй, подождите секунду, я пришвартуюсь и заберу вас на борт! По-моему, вас нужно доставить домой как можно скорее.

Джесс глубоко вздохнула, откинула со лба спутанные пряди черных волос и осторожно потрогала глубокую царапину на тыльной стороне ладони. Только теперь девушка заметила, что выглядит ужасно — зеленый мундир изорван и сильно запачкан голубоватой пылью от плит, по которым она прокатилась при падении, ее любимая кепочка потерялась. Спустя мгновение она с удивлением обнаружила, что назойливые ментальные приставания исчезли!

Она все еще раздумывала над этим фактом, когда облаченная в перчатку рука Пэйгадан мягко помогла ей забраться в кабину шлюпки. Затем, когда шлюзовая камера захлопнулась, ее ожидало еще одно открытие: защитный браслет раскрылся и безжизненно повис на запястье, удерживаемый лишь тонкой цепочкой. Переключатель защиты, оказавшись в открытом положении, предупреждающе мигал красным…

— Вас беспокоит ваша защита? — повторила ланнайка вслед за мысленным восклицанием Джесс, отмеряя в чашку розовую жидкость из пузатой бутылочки. — Вероятно, зацепились браслетом, когда перебирались из машины. Такое иногда бывает. — Она внимательно посмотрела на Джесс, и в ее глазах блеснули огоньки: — А что, это имеет какое-то значение?! Вас кто-нибудь преследует?

— Да, меня преследовали, — прошептала спасенная, и внезапно почувствовала, что страх прошел! Дрожь прекратилась, сияющие вихри перестали мелькать перед глазами. Внезапно ее посетило странное предчувствие, усиливающееся с каждой секундой, которое словно вздымалось и пульсировало внутри ее сознания. Это было чувство ожидания, что-то должно было произойти.

Ланнайка поднесла ей полную чашку.

— Пейте! — приказала она. — В любом случае это вам поможет. Потом расслабьтесь, откиньтесь на спинку, а я послушаю вашу историю!

Джесс отметила, что жидкость оказалась не розовой, как она думала вначале, а красной, глубокого, приглушенного, темно-рубинового оттенка. Удивительно спокойный цвет, а само питье любопытнейшим образом как бы замедлило ход событий! С одной стороны, девушка прекрасно понимала, что где-то по краям ее сознания остается страх, а где-то с головокружительной скоростью проносятся тревожные мысли. Иногда какая-нибудь из них ныряла в центр и пыталась добраться до эго Джесс, леденящей душу молнией проникая в темно-красные сумерки, где оно пребывало. И тогда Джесс пыталась уклониться от молнии, при этом отмечая, что чем дальше мысль проникает, тем медленнее становится ее движение, чтобы остановиться, наконец, и тихо растаять в рубиновой мгле.

«Им никогда не удастся до меня добраться и это довольно забавно!»

По-видимому, Джесс слишком эмоционально подумала об этом, поскольку маленькая большеглазая ланнайка сказала вслух:

— Нравится, да? Это всего лишь антишок-кола, моя дорогая! А я-то думала, что вы в курсе… И чему вас только в вашем Департаменте Культуры учат!

Последняя фраза развеселила Джесс. Департамент Культуры, разумеется, учил всему, что полагается знать его сотрудникам! Но постойте-ка… разве не было такого, что… что это такое было, когда она… Джесс очень осторожно решила, что продумает этот тезис о Департаменте Культуры в другой раз.

Ей казалось, что вокруг ведется множество тихих разговоров. Возможно, она участвовала в некоторых, но наверняка сказать было невозможно, поскольку ее перестало интересовать, что с ней происходит. Затем две высокие фигуры, мужчина и женщина, пришли к ней из-за некой границы ее прошлого и попытались заговорить с ней. Так случалось всегда, когда на душе у Джесс было тревожно и одиноко. Она с удивлением восприняла этот визит, поскольку на этот раз у нее не было ни тревоги, ни одиночества. Она взирала на них с недоумением со своей стороны барьера, вдоль которого время от времени раздавались взрывы, и мельтешили огни, принося страх, боль и мимолетное забвение — симптомы, которые так и не смог классифицировать ни один из психотерапевтов Департамента. Она лишь смутно различала мир, из которого они пришли и куда приглашали ее отправиться, блистающий холод звезд, безмолвие заснеженных равнин, волшебный мир, мир покоя. Но у нее не было возможности туда отправиться, высокие фигуры понимали это и удалялись.

Возможно, гости просто таяли в сгустившемся алом рубиновом тумане, становящемся все краснее и краснее, в этой тьме, смягчающей, утешающей, замедляющей все и вся…

— Замечательно, — удовлетворенно прошептала сонная Джесс.

— Халлерок! — вызвала ланнайка.

— На связи, Пэг! — отозвался стажер. — Я снова на Наблюдательном корабле. Что я должен сделать?

— Ничего особенного, поддерживай телепатическую линию в рабочем режиме. Пока все идет как по маслу. Я отключила разумозащиту сотрудницы Департамента Культуры, когда забирала ее на борт, а наш приятель Моюскан уже был тут как тут, горя желанием взять ее под контроль и выяснить, что мы знаем о нем и о том, что он здесь устроил. Затем он обнаружил меня, и с тех пор залег на дно и смирненько лежит, время от времени прислушиваясь, что происходит на поверхности.

— С чего это он такой стеснительный? — поинтересовался Халлерок.

— Пару недель назад Моюскан попробовал на зуб мою разумозащиту. Издалека. Мне это пришлось не по нраву, и я довольно щелкнула его по клюву — сам понимаешь, вполне естественная защитная реакция любого телепата. А ему это очень не пондравилось. Почему-то. Вот он и слинял в одно мгновение.

— И я его прекрасно понимаю, — глубокомысленно изрек Халлерок. — Ты иногда не соизмеряешь свои возможности. А что, Департамент Культуры проявляет к нему интерес?

— Нет, как мы и предполагали, все дело в нас самих. Джесс высказала какое-то невинное замечание, а Моюскан сделал из этого поспешные выводы. Какое именно, пока не знаю, поскольку из-за состояния Джесс не рискую копаться в ее памяти.

— Знаешь, я тут подумал, а ты случайно ничего не натворила? Ничего такого, что заставило бы твою девицу столь своевременно высказать так называемое «невинное» замечание?

— У-у, какой же ты подозрительный! — отреагировала Пэйгадан вполне дружелюбно. — Использовать сотрудников Конфедерации в подобных аферах против их воли и без их ведома — нарушение кодекса чести. Советую запомнить это хорошенько! Хотя, нужно признать, что инцидент с Джесс произошел неимоверно вовремя. Иначе пришлось бы ждать несколько недель, к тому же Госпитальный корабль уже здесь, вместе с начинкой. Моюскан устроил себе наблюдательный пункт прямо в тылу у нас, и думает, что этого вполне достаточно для его безопасности!

Несколько секунд Халлерок обдумывал сказанное, потом спросил:

— Ты сейчас где?

— Внизу, в космопорте Центрального Города, все еще в шлюпке Змейки. Коллега из Департамента Культуры сейчас под действием антишок-колы и дрыхнет без задних ног за моей спиной.

— Ага, — протянул Халлерок, — значит, все готово для охоты?

— Очнись, братишка! — посоветовала Пэйгадан. — Охота уже началась. Последнее, что я сказала культуртрейгерше, прежде чем она заснула, что Госпитальный корабль Флота Веги приближается к Ульфи с грузом новейшего, совершенно секретного средства против космофобии. Этот новолин — дружественный дар Конфедерации страдающему населению братской планеты.

— Ну… тогда мне следует посадить Госпитальный корабль в космопорте приблизительно через час, верно?

— Да, через час будет в самый раз. Моюскана должен сильно встревожить факт обнародования того, что психоз космофобии вызван искусственно. Хотя этому подонку не составит труда задержать распространение новолина. Если ему удастся это провернуть, сделаем вид, что ничего не замечаем — пусть вздохнет свободно, часика на три! Затем я разбужу нашу культуртрейгершу и, убедившись, что Моюскан вновь готов подслушивать нас через нее, скормлю ему большую и оч-ченно горькую пилюлю. Поэтому не забудь послать заготовленное нами сообщение через три с половиной часа! Пошли мне его прямым кодированным, чтобы все выглядело естественно.

— Ладно, — сказал Халлерок. — Но давай прогоним схему еще раз, просто чтобы убедиться, что все пройдет как по нотам.

— Вот еще? В этом нет никакой необходимости! — возмутилась ланнайка. — Я проанализировала поведение Моюскана до мельчайших подробностей, даже про его бесподобные усы не забыла, и подготовилась к любым неожиданностям. Мышеловка готова захлопнуться, дело лишь во времени. Неужто ты опасаешься сюрпризов со стороны телепата второго уровня? Если бы ему случайно не удалось завладеть целой планетой, Галактические Зоны вообще не стали бы заниматься подобной мелочью.

— Возможно, — осторожно согласился Халлерок, — тем не менее, Моюскану это удалось. Случайно или закономерно, другой вопрос. А вот если наш фигурант вдруг запаникует, ему ничего не стоит разнести планету на мелкие кусочки!

— Агент-стажер Халлерок, — произнесла Пэйгадан сурово, — обычно я люблю тебя как сына, или вроде того, но иногда ты выглядишь в моих глазах сущим остолопом! Даже телепат второго уровня не паникует до тех пор, пока ему не дают понять, что он загнан в угол. А в углу паниковать поздно. Все, что мы должны сделать, это ненавязчиво показать Моюскану возможный и единственно приемлемый выход из положения, но дать ему на это ровно столько времени, чтобы мы успели закрутить гайки, а он не успел сообразить, что к чему. Если тебе этого мало, можешь на ближайшие несколько часов накрыть разумозащитой любого командированного на Ульфи гражданина Веги.

Халлерок рассмеялся. Довольно натужно, впрочем.

— Я это уже сделал, мамочка!

Пэйгадан пожала плечами. До чего же мрачен старина Халлерок! Наверняка будет ожидать, что все пойдет по наихудшему варианту, хотя задание, как явствует из досье стажера, было как раз по его части. Ей было приятно наблюдать, как быстро и точно парень разработал план и конкретные фазы операции, невзирая на обуревающие его дурные предчувствия. Единственное, что стажеру, вероятно, было пока не по силам, так это провести операцию самостоятельно.

Пэйгадан улыбнулась и присела ненадолго перед кушеткой, на которой сладко посапывала подсадная утка по имени Джесс.

Два часа спустя, когда помощник Пэйгадан снова связался с ней, он был настроен более оптимистично.

— Реакция точно такая, как предполагалось, — лаконично сообщил Халлерок. — Начинаю верить, что ты знаешь, что делаешь.

— Моюскан приостановил распространение новолина?

— Да, это было сделано очень аккуратно. Госпитальный корабль сейчас в одном крупном биохимическом центре в пятистах километрах от Центрального Города, груз полностью передан высшим должностным лицам государства. Возник вопрос: а отличаются ли ульфийцы физиологически от стандартного А-класса настолько сильно, чтобы не проводить серию соответствующих лабораторных опытов, прежде чем дать средству зеленую дорогу? Было сочтено целесообразным все же не торопиться и дать медикам возможность поэкспериментировать с новолином, как они сочтут нужным. Кроме того, местные эскулапы попросили специалистов Конфедерации пока не подвергать дело огласке, дабы не возбудить у населения ложную надежду. Предположительно тестирование препарата может затянуться на неопределенный срок.

— Насколько все же оппозиция облегчает нам работу, — благодарно вздохнула Пэйгадан. — Стоит ее только немного расшевелить! Аборигенам разрешили осмотреть корабль?

— Несколько местных все еще рыщут по нему, вынюхивают. Они представились экспертами. Могу побиться об заклад, — воскликнул Халлерок со смешком, — что Моюскан убедился, что никто из членов экипажа не пользуется разумозащитой! А это создало иллюзию того, будто овладеть этим драндулетом и его командой раз плюнуть.

Он немного помедлил:

— Нам остается лишь немного подождать.

— Да, нам остается лишь позволить ему забавляться такими иллюзиями, — согласилась Пэйгадан. — Теперь нужно встревожить его ровно настолько, чтобы подпитать их самым естественным образом.

Ночь давно опустилась на крыши Центрального Города, когда столь ожидаемое ею сообщение протрещало из коммуникатора шлюпки. Агент расшифровала его, изобразила внутренне сильнейшее эмоциональное потрясение, потом растормошила Джесс и с приличествующим случаю негодованием высказала все, что она думает, тем самым, подсунув подслушивающему Моюскану горькую пилюлю. Правда, сразу после этого Пэйгадан пришлось пережить несколько волнительных минут, пока ее пациентка под действием все умиротворяющей антишок-колы вновь ни успокоилась.

— Она все порывалась встать и взяться за дело самостоятельно! — изумленно сообщила Халлероку Пэйгадан, потирая растянутое запястье. — Но, в конце концов, мне удалось ее убедить, что в обязанности Департамента Культуры не входит расследование тайных массовых убийств на чужой планете, и что один из самых компетентных Агентов Зоны высадится здесь завтра, чтобы взять на себя это дело.

— Ага, — понимающе отметил Халлерок, — эта новость и означает, по твоим словам, «закрутить гайки».

— Причем, закрутить настолько, насколько требуется. Есть подозрение, что ответственность за изощренные ритуальные убийства лежит на мощной и разветвленной тайной организации, а не на каком-то убогом телепате, который нескольких веков изображает из себя планетарного божка. Разумеется, если указать на Моюскана, ему тут же отвернут башку его же подданные.

Девушка промокнула лоб носовым платком.

— Знаешь, инсценировка всегда заставляет меня нервничать, никак не могу привыкнуть врать, — добавила она. — Я здорово волновалась, почти совсем как ты. Теперь требуется набраться терпения и ждать, пока Моюскан не решит свои маленькие проблемы. Он не настолько туп, чтобы не заметить выход…

Однако минуло почти три часа, которые Пелайл, якобы второстепенный сотрудник Галактических Зон, провела в тихой и незаметной работе над документами в компании папок, рапортов и досье, отправляя и получая различные кодированные сообщения в связи с анонсированным прибытием на Ульфи старшего по званию — Агента Зоны.

Девушка готова была признать, что и сейчас немного волнуется, хотя предусмотрела альтернативные меры на случай…

И тут в ее разум ворвалась вопрошающей молнией мысль Халлерока. На мгновение Пэйгадан затаила дыхание.

— На связи! — резко откликнулась она. — Что там у тебя, выкладывай!

— Ведущие биохимики планеты Ульфи, — обстоятельно начал Халлерок, — только что вынесли заключение, которое вскоре будет обнародовано повсеместно…

— Слушай, ты, озорник-недоучка! — выпалила Пэйгадан. — А ну-ка, не тяни из меня душу!

— …поскольку смогли в самые короткие сроки завершить, то есть проанализировать, резюмировать и сопоставить все необходимые тесты, которые подтвердили абсолютную безопасность нового средства против космофобии — новолина — для всех вариантов физиологических особенностей структуры ульфийцев. Было признано, правда, что в известной степени придется полагаться на…

— Халлерок! — ледяным тоном на этот раз перебила его Пэйгадан, — еще одна идиотская подробность — и при встрече я сделаю из тебя полуфабрикат!

— Ну что ты, Пэг! — наигранно жалобно воскликнул Халлерок. — Ученые прислали на Госпитальный полсотни добровольцев, чтобы окончательно проверить действие новолина непосредственно в космосе, после чего вся Ульфи до последнего человека использует несравненный подарок Федерации, и как можно быстрее. Никто особо не расстроился, когда наши медики напомнили, что ранее уже сообщали о том, что корабль способен тестировать одновременно лишь один объект…

Пэйгадан сделала судорожный вдох, и ее лицо вспыхнуло минутным румянцем, отчего сразу стало чистым, ярким, ничем не замутненным.

— И когда отобранный доброволец взлетит в космос? — промурлыкала она триумфально.

— Он уже взлетел, десять минут назад, — невинно произнес помощник. — Незадолго до того, как я его протелепатировал, объект эксперимента обнаружил, что за десять минут полета в космосе можно вылететь за пределы радиуса действия телепата второго уровня. Похоже, что потеря контакта с Ульфи его встревожила не на шутку… Ого! Смотри, Пэг! Представь, что было бы со мной без разумозащиты, когда этот бессмертный кладезь всех добродетелей в мире принялся за свое гнусное дело!

— Отлично представляю, — воскликнула Пэйгадан. — Хорошо хоть, что планета уже в безопасности. Молодец, так что я прощаю тебя за все твои приколы. Теперь можешь побеспокоиться и о корабле! Должна тебя похвалить, — признала она чуть позже, — за то, что ты установил ПТ-элементы. Вот, что называется, полный охват! В половине случаев я сама не знаю, из какой точки корабля наблюдаю за этим спектаклем.

Она удобно свернулась калачиком в просторном кресле рядом с кушеткой, на которой тихо дремала Джесс, и казалась почти столь же безмятежной, как и ее высокая гостья. На голову Пэйгадан было водружено что-то вроде большого, с толстыми стенками, но, по-видимому, очень легкого шлема, доходившего ей почти до переносицы, а глаза девушки были закрыты.

— В данный момент, — предположил Халлерок, — наверное, ты направила объектив Подглядывающего Тома прямо в верхний левый угол видеоэкрана, в который смотрит Моюскан. Ему все еще не нравится находиться в космосе, верно?

— Да, но он способен контролировать свою неприязнь, — лениво заметила Пэйгадан. — Я его узнала, это тот, кто руководил нападением на нашу культуртрейгершу в Историческом Институте. В ее памяти осталось короткое, но очень точное его изображение. Итак, знакомься, это — Моюскан, все в порядке!

— Ты хочешь сказать, — ошеломленно спросил Халлерок, — что до сих пор не была в этом уверена?

— Ну, видишь ли, никогда нельзя быть уверенным до самого конца, — наставительно сказала Пэйгадан. — Всегда могут возникнуть неприятные сюрпризы.

Она открыла глаза, переменила позу и вновь откинулась на спинку.

— Не смотри на меня так, Халлерок! Сейчас ты должен записать для Лаборатории все, что происходит на борту Госпитального, каждую мелочь!

Халлерок, все еще несколько встревоженный, на это заметил, что записывать пока почти нечего. Если не считать того, что темнокожий ульфийский доброволец с бородкой клинышком, взятый исключительно в качестве объекта научного исследования, развил на борту самую бурную деятельность. Однако никто на корабле, по-видимому, не находил в этом ничего странного. Куда бы он в больничной пижаме и босиком ни направлялся, экспериментальная группа в составе трех врачей неотступно следовала за ним, точно наседки за перевозбужденным цыпленком. Время от времени группа останавливала своего беспокойного пациента на бегу и производила беглый медицинский осмотр, коему он подчинялся беспрекословно.

Однако он молчал и даже словом не перекидывался ни с ними, ни с членами экипажа, мимо которых стремился пройти незамеченным. Те, в свою очередь, были настолько глубоко погружены в выполнение своих служебных обязанностей, что, по-видимому, не замечали его присутствия, и одно это уже свидетельствовало о необычности полета.

— А старикан-то — прирожденный организатор! — вынуждена была признать Пэйгадан. — На него работает целый табун экспертов, и он достаточно умен, чтобы не мешать им. Корабль уже лег на новый курс, верно? Можешь вычислить, куда он направляется?

Халлерок ответил.

— Ого, путешествие длиной в месяц! — глубокомысленно протянула Агент. — Похоже, он больше не хочет иметь с нами дело!

На скорости, чуть ниже крейсерской, Госпитальный корабль удалялся прочь от Ульфи. Пациент, точно погруженный в государственные дела сановник, обремененный ответственностью и не замечающий своей почтительной свиты, продолжал бродить по кораблю. И вот однажды, вернувшись в просторную ходовую рубку и бросив неприязненный взгляд на экран перед креслами пилотов, на котором блистала алмазная россыпь звезд, Моюскан не выдержал.

В этот момент и стало очевидно, насколько же одиноким он чувствовал себя среди членов команды Госпитального. Зная, что больше не нужно сдерживать свое эго фантомами, экс-правитель. Ульфи выплеснул наружу все, что накопилось у него в душе. Этот бурный словопоток из бессильного гнева, несбывшихся надежд и панического страха должен был привлечь внимание всех присутствующих в ходовой рубке.

Но не тут-то было.

Пилоты вместе с навигатором и его помощниками были полностью поглощены бурной дискуссией о куче неиспользованных в ходе этого рейса информкристаллов. Доктора, окружившие разоряющегося Моюскана, спокойно дожидались, когда он закончит, чтобы обменяться профессиональными комментариями в спокойной, неспешной манере специалистов, которые наблюдают за ходом поставленного эксперимента и все больше уверяются в его удовлетворительном завершении.

Взрыв эмоций окончился столь же неожиданно, как и начался. Ульфиец вытер ладонью рот и хмуро уставился в пол.

— Думаю, — сказала Пэйгадан, — пора высылать истребитель, Халлерок!

— Уже выслан, — ответил стажер. — По моим подсчетам «окончание времени действия» пришлось как раз на середину его блистательной речи.

— По моим — тоже, — откликнулась девушка. — Надеюсь, теперь уже скоро. Ждать осталось недолго.

Корабль-беглец был густо нафарширован различными смертоносными устройствами, которые можно было активизировать дистанционно через ПТ-систему. Однако поскольку подобная активизация могла повлечь за собой неприятности для членов экипажа корабля, мины-блохи, баллоны с газом и скрытые автоматические снайперы следовало использовать лишь в крайнем случае, а именно, в том, если Моюскан попытается излить недовольство внезапно отвернувшейся от него фортуной на кого-нибудь из своих новых пси-подчиненных. Однако Пэйгадан считала маловероятным, что недавний повелитель Ульфи столь непрактично распорядится даже малой частью своих сократившихся человеческих ресурсов ради мелкой мести.

Убедившись, что не ошиблась, девушка терпеливо, гораздо более терпеливо, чем Халлерок, ожидала завершения карьеры Моюскана, не желая, однако, чтобы в этом оказались замешаны мины, пули или газ.

Это произошло примерно четверть часа спустя. На экранах прекрасно зафиксировалось, как по телу ульфийца едва заметно пробежала дрожь, словно его подключили к электрическим клеммам.

И Агент, и стажер среагировали практически мгновенно, но так и не смогли выяснить впоследствии, кто из них запустил телепатически управляемый механизм, который вызвал на Госпитальном короткую вспышку слабого пси-излучения, едва ли воздействовавшего на граждан Веги.

Экипаж Госпитального корабля тоже отреагировал, но не на вспышку, а на включившийся аварийный зуммер. Кто-то пощелкал тумблером, кто-то выяснял возможную причину, но так как все устройства были в полном порядке, беспокойство улеглось. Потом движения людей замедлились, они хмурили лбы, точно пытаясь что-то припомнить, а еще через несколько секунд, что бы ни делал каждый из них и где бы ни находился, астронавты приняли горизонтальное положение и погрузились в сон.

Один Моюскан остался бодрствовать, поскольку лишь его нервные центры не были за несколько дней до этого подвержены обработке катализатором, который ничем себя не выдавал до тех пор, пока вспышка излучения не заставила его начать действовать. Не прошло и минуты, как диктатора потрясло внезапное осознание факта, что вокруг нет более ни единого разума, способного ему подчиняться. Ибо новолин хоть и был способен излечить космофобию, но лишь на ограниченное время, зависящее от величины дозы и конкретного организма, впоследствии же все возвращалось на круги своя. Какова бы ни была природа всепоглощающего страха, который пробуждал к жизни тайные механизмы одинокой души, захваченной врасплох посреди космического пространства, последствия оказались крайне разрушительными как для тела, так и для мозга.

Именно так, неистово и стремительно, умер Моюскан Бессмертный, прожив на четыре столетия дольше отведенного ему природой срока. Его сердце разорвалось на части в результате нарастающего с каждой секундой приступа безудержного ужаса. Халлерок, до сих пор добросовестно записывавший данные для всеядной Лаборатории, едва справился с приступом тошноты, когда диктатор зашатался, издал безумный вопль и рухнул на пол рубки. Пэйгадан же казалась невозмутимой.

— Можно было избавиться от него и более щадящим способом, но это могло повредить гражданам Веги, — возникла в разуме стажера здравая мысль Агента. — В конце концов, все прошло в соответствии с созданным им самим церемониалом смерти. Поворачивай Госпитальный обратно, и пусть истребители встретят его на полдороге. Через некоторое время я с тобой свяжусь…

Пять часов спустя Змейка радостно шлепнула Наблюдательный корабль сзади, небрежно подтолкнула его носом и увела с орбиты Ульфи, обвив со всех сторон множеством захватов и дружески притянув к себе, шлюз к шлюзу.

— Тридцать пять секунд назад, — холодно сообщил Халлерок Пэйгадан, которая рысью вбежала в рулевую рубку Наблюдательного, — все насквозь бардачные приборы этой насквозь бардачной посудины совершенно очистились от всех настроек! Есть идеи насчет того, какова причина случившегося?

— Следи за речью, озорник! — мягко выговорила Пэйгадан, поскольку стажер мог выражаться более живо. Она перебросила ему через пульт небольшую коробочку. — Это тебе для тщательного изучения непосредственно после моего отъезда. Хотя можешь открыть ее прямо сейчас.

Половину коробочки занимал прозрачный кубик, скрывавший внутри трехмерное изображение стройной девушки с блестящими черными волосами. Из одежды на ней имелась одна короткая золотистая юбочка участницы планетарных игр Джелтада, а из оружия — дротик, который она сжимала в руке.

— Прелестная малышка! — признал Халлерок. — Уроженка Веги, да? Все остальное я найду в куче сопровождающих стаби-кристаллов? Кто она такая, и что я должен делать?

— Это и есть наша подопечная — следователь Департамента Культуры, — объяснила Пэйгадан.

— Системный Шеф? — удивился Халлерок. Он еще раз взглянул на изображение, представлявшее собой копию одной из трехмерок Сыщика, и вновь перевел озадаченный взгляд на ланнайку. — Разве ты не закончила свою ментальную импровизацию?

— Почти. Осталось лишь дать ей немного гипноинформации, чтобы ввести в курс того, что происходит на Ульфи, включая и ее роль в развенчании Моюскана. Когда я уходила, бедняжка все еще спала в люльке, которые им выдает для ночлега Департамент Культуры.

— Как я понимаю, — глубокомысленно изрек Халлерок, — информация о последних событиях на Ульфи считается материалами, распространяемыми Галактическими Зонами исключительно для служебного пользования! Поэтому ты не стала перегружать память Системного Шефа другого департамента деяниями парапсихического разума Галактических Зон, верно?

— Умница! Готова признать, что хотя Департамент Культуры — не самое подходящее место для поиска новых сотрудников, мы можем ее зачислить в свои ряды. Я сейчас как раз тем и занимаюсь, что просвещаю ее на предмет деятельности Галактических Зон на уровне Агента. Стаби-кристаллы подскажут тебе, как обращаться с нашей культуртрейгершей в случае, если во время процесса приобщения к ценностям Галактических Зон у нее случится какой-нибудь заскок. Поскольку тебе все равно предстоит провести на Ульфи еще месяца три-четыре, считай, что общение с Джесс — приоритетная часть твоего задания.

— Я?.. Еще на три или четыре месяца?.. — недоверчиво переспросил Халлерок. — Но ведь я отлаживал Наблюдательный, чтобы лететь обратно на Джелтад. Я ведь не нужен тебе здесь, правда?

— Мне — нет! — в голосе Пэйгадан явственно пробились нотки тихой радости. — Дело в том, что вместо тебя улетаю я. Пару часов назад меня вызвал Центральный и приказал возвращаться как можно скорее, сразу, как только прикончим этого негодяя Моюскана.

— Зачем? — Халлерок медленно менялся в лице. — Здесь еще полно работы для Агента!

Девушка покачала головой.

— Сама не знаю! Но, думаю, вызов как-то связан с теми маринованными Бьянтами, которых ты послал Лаборатории. Центральный разговаривал со мной весьма воодушевленно.

Серебристые глаза заблестели от нескрываемого удовольствия.

— Задание для пятерых Агентов, Халлерок! — нежно пропела она. — За пределами Условной Галактической Границы!

— За Границей?! С Бьянтами?! Вот здорово! Похоже, Лаборатория откопала нечто поистине сногсшибательное! — Халлерок вскочил на ноги.

Пэйгадан кивнула и тихонько причмокнула губами.

— Да уж! Нечто сногсшибательное и к тому же решающее, и доставили это в Лабораторию мы!

Состояние восторженности у стажера сменилось депрессией.

— Однако посмотрите, какое у нас обиженное лицо! — добавила девушка язвительно. — И все потому, что нас не берут с собой!

Халлерок сначала нахмурился, но затем рассмеялся:

— Ладно, я просто все время думал об этих Бьянтах. Можешь забирать их себе, а я покручусь немного вокруг Ульфи, и заодно устрою хорошую терапию обаятельной невротичке от Культуры.

— Все мы начинаем с малого, — ответила ланнайка. — Посмотри на меня, можешь поверить, что еще несколько лет назад я была всего лишь Высочайшей Королевой Лар-Санкайи? Хотя, разумеется, — весьма патриотично добавила она, — во всей Галактике нет планеты прекраснее, от Ядра Звездного Скопления до Туманностей и далее!

— И уж определенно лучше Ульфи, — добавил Халлерок, все еще не смирившись с судьбой. — Когда же новый Агент возьмет под свою опеку это скопление идиотов?

Пэйгадан тихо сползла с пульта и подарила его жалостливым взглядом:

— Вот бедняга! Ведь я тебе сообщила Перспективный План Работы, усек? Ты когда-нибудь слышал, чтобы подобные вещи распространялись на уровне ниже Агентов Зоны? Или мне придется официально оповестить тебя о том, что твоя первая неделя в качестве исполняющего обязанности Агента Зоны прошла успешно?

Халлерок широко раскрыл глаза. Затем у него отвалилась челюсть.

— Погоди-ка… — начал было он.

Девушка провела рукой у него перед лицом.

— Будь так любезен, закрой рот и выслушай последний приказ! Ульфи принимается в Конфедерацию в качестве пограничного гарнизона Системы 18-го Класса. Полагаю, не нужно объяснять, что в последующем процессе возникнет один не вполне стандартный нюанс, а именно: необходимо замести следы как влияния Моюскана на ульфийскую культуру, так и нашей маленькой операции.

— Ну, разумеется! — хрипло ответил Халлерок. — Но послушай, Пэг…

— Работы невпроворот, поэтому Центральный и отводит на нее три-четыре месяца. Как закончишь, вернешься на Джелтад. Лаборатория уже начала разработку робота-двойника, но понадобится твое присутствие, чтобы запрограммировать в его мозгу образцы твоих мыслительных импульсов и все такое прочее. Так что еще через пару-тройку месяцев будешь отлично экипирован для любой грязной работы, и догадываюсь, наш шеф уже придумал что-нибудь этакое специально для тебя. Так что — да поможет тебе Бог, а я лично — отчаливаю. Есть еще вопросы?

Если бы Агент была человеком, Халлерок не сказал бы ничего. Однако, в отличие от большинства тех, кого знала Пэйгадан, Халлерок никогда не забывал, что Ланнаи отличаются от людей. Его бесхитростность ей очень нравилась, как и многое другое.

— Нет, — ответил он, — сейчас вопросов у меня нет, но если буду работать один, то наверняка почувствую себя беспомощным и одиноким. Мне кажется, я недостоин подобной ответственности.

Пэйгадан снова помахала рукой у него перед носом.

— Это чувство у тебя усилится, — пообещала она.

И ушла.

В нашем языке существуют такие понятия, как движение и скорость, но то, как Змейка летела домой, трудно было описать с их помощью. Однако для того, чтобы хоть как-то приближенно отразить этот процесс, вполне могла подойти цепочка из необычайно сложных математических формул.

Итак, она двигалась домой, раскрыв свои сенсоры на полную катушку. Пэйгадан сидела за пультом, задумчиво уставившись в огромный видеоэкран. Она ждала вызова, который мог поступить в любой момент.

Девушка могла рассчитать до минуты, сколько времени понадобится Халлероку, чтобы оправиться от легкого шока, в котором она его оставила, и добраться до досье-кристаллов, рассыпанных перед ним на пульте. Краткое описание недавнего поведения Системного Шефа Джесс (вместе с сопутствующей мотивацией) было развернуто на них методом особой телепатической стенографии, так что каждый час активной жизни индивида становился полноценной базой для анализа.

Она акцентировала внимание бывшего стажера на этой работе для того, чтобы Халлерок принялся за нее в первую очередь. Поскольку он работал быстро, на просмотр ему понадобилось не больше трех-четырех минут.

Однако прошло еще с минуту, а он не двигался с места, пялясь на кристаллы, ошеломленно и встревоженно. Лишась дружеской поддержки, бедняга не смог провести даже простой анализ характера!

Но вот Халлерок решительно перетасовал кристаллы, сложил их аккуратной горкой и стал просматривать заново. Медленно и внимательно, в надежде заметить ошибку, которая, несомненно, туда вкралась!

Пэйгадан улыбнулась.

С точностью до секунды мысль Халлерока настигла разум ланнайки, отправленная вслед за Змейкой и повторившая все извивы ее траектории. Как только сенсоры поймали эту мысль и переда; ли свою добычу хозяйке, она включила передатчик.

— Халлерок, я слушаю! Ну и мощный же у тебя посыл! Чем обязана, друг мой?

Короткая пауза, затем Халлерок заговорил:

— Пэг, что с нашей культуртрейгершей?

— А что с ней? — переспросила Пэйгадан, изображая удивление.

— В кристаллах записано, — осторожно пояснил Халлерок, — что она — нераскрытый парапсихолог. Телепат третьего класса, как минимум, это очевидно. Однако она попутно одержима какой-то странной манией, считает себя физически чем-то вроде чудовища, что не соответствует действительности, и это тоже очевидно.

Ланнайка изобразила па лице тонкую игру мысли. В конце концов, нет ничего более трудного и рискованного, чем пытаться восстановить связь с очевидным парапсихологом, которого от неожиданности сбросило с собственного телепатического луча.

— Ах, ты про это! — наконец произнесла она с видимым облегчением. — Это не мания, Халлерок, просто одно из типичных преувеличений на субаналитическом уровне. Я, наверное, зря слишком акцентировала твое внимание. На самом деле с Джесс все в порядке, она — А-класс плюс, причем плюс довольно значительный, как сам видишь. Однако она родом не с Веги.

— Не с Веги? Ну и что, почему бы ей…

— Наша барышня, вероятно, всегда довольно болезненно относилась к этой своей особенности! — заключила Пэйгадан с таким радостным видом, словно внезапно сделала открытие. — Даже когда еще была ребенком. Правда, она получила традиционалистское образование, и не могла сознательно признать каких-либо отличий между собой и другими человеческими существами. Она — подкидыш, воспитанный нашим Департаментом Культуры, Халлерок. Наверное, нужно было сказать тебе об этом сразу. Ее подобрали где-то в космосе, она из какой-то неопознанной человеческой расы, ведь у нее рост чуть меньше двух с половиной метров…

В кабинете мобильной резиденции Системный Шеф Джесс промокнула свои ясные глаза, высморкалась и решительно спрятала носовой платок.

После пробуждения она прорыдала целый час. Мирок традиционалистов был милым, аккуратным местом, где все понятно. И как уютно было в нем жить, даже если при этом Джесс никогда не чувствовала себя в своей тарелке! Конечно, в нем имелись свои трудности, например, низшие, негуманоидные расы, которые следовало жалеть за все их несовершенства и держать в подчинении для их же блага, равно как и для блага всех остальных. Но каким образом человеческая цивилизация А-класса могла обратиться в убогое и отвратительное стадо, как случилось на Ульфи — это никак не укладывалось в традиционалистскую картину мира! Этим уродам ничего не объяснишь. Они отлично уживались и со своими иллюзиями.

Ну и пусть себе живут! А она — вся та же Джесс, дитя космоса! Во всяком случае, взамен разрушенного воздушного замка перед ней неожиданно появились новые перспективы, связанные с ее собственными способностями особого рода, которые можно было не только использовать, но и развить. И на все это ей раскрыла глаза хитроумная маленькая ланнайка!

Девушка перебрала эти перспективы с новым для себя, холодным, взвешенным интересом. Теперь, когда барьеры, затуманивавшие ее память, исчезли, перед мысленным взором ясно и величаво проплыл молчаливый, холодный, зачарованный снежной белизной мир ее детства под блистающим ночным небом. Ее далекая суровая родина! Джесс могла отправиться туда, как только пожелает, и найдет там тепло и дружбу. Осознание этой возможности возвратилось к ней тоже.

Но чего ей хотелось на самом деле?

Существует иная дружба, как намекнула ей Пэйгадан, удовлетворение другого рода, нежели то, что она получит, проводя свою дальнейшую жизнь в безмятежности среди своих соплеменников на самом прекрасном из холодных, застывших миров. Агенты Зоны пытаются создать цивилизованную Галактику и предлагают ей поработать вместе.

Джесс приняла ванну, надела свежую форму и погрузилась в легкую меланхолию в ожидании завтрака, который должен был вот-вот появиться из лотка сервисного устройства, когда кибер-дворецкий объявил:

— Агент Халлерок, Галактические Зоны, просит о встрече.

Она вздрогнула и повернулась на стуле, чтобы взглянуть на закрытую дверь. Что все это значит? Она еще не готова с ними встречаться. Она намерена принять решение сама.

— Ну, хорошо, впусти, пожалуй! — сказала она с досадой.

Дверь кабинета открылась.

Мгновение спустя Халлерок, еще не успев переступить порог, отвесил девушке учтивый поклон.

Джесс начала было вставать, но, оценив разницу в росте, она внезапно села и еще раз взглянула на Агента.

— Приветствую вас, Джесс! — произнес Халлерок. Его голос звучал дружелюбно, но в то же время удивительно уверенно.

Даже не будучи, как сейчас, облаченным в безукоризненную бело-голубую форму Галактических Зон, Агент Зоны, без сомнения, относился к тому типу мужчин, на которых приятно смотреть любой молодой женщине. Однако дело было не столько в том, что Халлерок обладал коротко остриженными темно-рыжими волосами и ясными темно-зелеными глазами, навевавшими неясные ассоциации о якобы виденном где-то льдистом полуночном океане. Главная причина состояла в том, что сразу становилось понятно — молодой человек родом с необычной планеты.

Джесс медленно поднялась и встала прямо перед ним.

Да, родной мир Агента имел значение, особенно для нее! Марк Вири VI, планета фронтирного типа, обосноваться на которой могло придти в голову лишь безрассудным землянам эпохи первых переселений. Экваториальный пояс лихорадило от буйства опьяняющих красок, безумная радуга лета цвела и созревала на протяжении двух месяцев из тридцати восьми, составляющих тамошний год, чтобы затем, подобно остальной части этого сурового мира, вновь покрыться искрящимися под одинокими звездами лепестками льда, скрытого в сумраке вечной ночи.

Даже на древней Земле перед жизнью, сознательно избравшей Великий Холод средой своего обитания, было всего два пути. Либо бедствовать и прозябать в нищете, поставив перед собой цель выжить во что бы то ни стало, или расцвести в триумфальном буйстве силы, которую не смогут остановить никакие грядущие перемены. На планете Марк Вири людям с неизбежностью пришлось адаптироваться к безжалостным местным условиям. Почти три сотни поколений, сменявших друг друга со времен Первых Межзвездных Миграций до того дня, когда исследовательский корабль Конфедерации — «Великан-Бродяга» — совершил вынужденную посадку в приполярной области, смогли так же слиться с окружающей средой, как фольклорный кулик со своим болотом, причем так же, как и он, марквириане не видели ни малейших причин покидать столь подходящее местечко.

Правда, никто не осмелился бы их пожалеть.

Джесс стояла перед Халлероком, выпрямившись, и все же ей приходилось смотреть на него снизу вверх. Трехметровый рост и почти два центнера веса не лишали атлетическую фигуру тигриной гибкости. Да, ей было на что посмотреть.

Служебная форма служила намеком, который Джесс поняла, хотя и не нуждалась в нем. В глазах Халлерока блистал лед его родной планеты, но там же можно было различить тепло и надежность человеческой силы, торжествующей над торосами и морозным дыханием грозной природы. Этот сын народа-победителя глубоко осознал, что Галактика бескрайна и бездонна для любого разумного существа, и поэтому присоединился к Конфедерации, близкой ему по духу.

Однако, как и Джесс, марквирианин чувствовал себя гигантом среди карликов. Даже если он и не хотел этого признать, каждой клеточкой тела Халлерок ощущал потребность в обществе себе подобных.

Джесс, пытливо, но осторожно открывая свой разум этому феномену, этому чудовищу Галактических Зон, вдруг отчетливо осознала все это и еще многое другое, и, наконец, смягчилась.

Родственная душа! Ее глаза засветились улыбкой.

— Рада познакомиться, Агент Халлерок! — произнесла Джесс.

И в это самое время Пэйгадан приняла решение, что настал подходящий момент для того, чтобы ликвидировать миниатюрное ПТ-устройство, которое она когда-то чуть ли не целый час устанавливала в стене над правым верхним углом зеркала в кабинете Джесс.

Этих рослых детей сейчас, должно быть, переполняют эмоции оттого, что они встретили наконец-то кого-то из своих, однако очень скоро они вспомнят о крошке Пэйгадан. И первое, что придет на ум подозрительному Халлероку, будет связано с возможным присутствием Подглядывающего Тома.

Хорошо, что эти крошечные устройства не оставляют никаких следов!

Она стащила с себя ПТ-шлем, деликатно зевнула и на минуту расслабилась, самодовольно поглядывая на видеоэкран.

— Вот что я называю стоящим заданием! — сказала ланнайка видеоэкрану. — Ни малейшей ошибки, а ведь как банально все начиналось!

На мгновение она задумалась. Серебристые глаза медленно закрылись, затем открылись вновь.

— Не удивительно, — заметила она, — что Центральный выбрал именно меня для выполнения почетной Миссии Пятерых, и это всего лишь после нескольких выполненных заданий! Да, когда возникает настоящая проблема, ланнайский мозг не дает осечки!

Сотни тысяч дружественно настроенных пикселей на видеоэкране молчаливо зааплодировали ее пламенной речи. Пэйгадан милостиво улыбнулась в ответ. В этот момент ее глаза снова закрылись, а голова начала клониться вперед.

Затем девушка внезапно выпрямилась.

— Эй, — негодующе воскликнула она, пытаясь справиться с приступом сонливости, — что все это значит?

— Снотворный газ, — откликнулся голос Змейки, — раз уж вы нацелились на новую работу, всю дорогу до Джелтада придется проспать. Вам необходим отдых.

— Но это же целая неделя! — запротестовала Пэйгадан. Однако, хотя и не могла припомнить, как это получилось, но она оказалась уже в своей сомнокабине, свернувшись калачиком. Подушки надувались под ее головой, удобно поддерживая, а огни по всему кораблю один за другим гасли.

— Ах ты, хитрюга! Я еще разберусь с твоими рефлексами!

Но угроза так и осталась без ответа. Впрочем, она бы его не услышала — должна будет пройти целая неделя, прежде чем Агенту Зоны Пэйгадан вновь позволят приобщиться к тому, что происходит вокруг.

Тем временем по гигантскому телу Змейки разлилось тихое жужжание. Одновременно с этим в опустевшей и неосвещенной ходовой рубке яркая голубая искра индикатора скорости начала решительно карабкаться вверх.

Жужжание перешло в рев, затем в нем появились высокие ноющие нотки, и оно стало неслышимым.

Голубая искра остановилась как раз напротив отметки «Критическая».

Пространство сжималось перед Змейкой, она спешила домой, успешно завершив очередную миссию.

И скорость ее все возрастала и возрастала.