"Гордон Диксон. Мир иллюзий" - читать интересную книгу автора

заранее. Но вот побагровевшее лицо Донстера Гумбольдта сделалось еще
мрачнее.
- Хотите сказать, Геброд, что вы нам ничем не обязаны, так надо вас
понимать? - уточнил Гумбольдт.
Фелиз посмотрел на него с нескрываемым интересом. Ведь он был почти
уверен в том, что пронять Гумбольдта невозможно ничем. Но, очевидно, в конце
концов ему это все же удалось. Фелиз задвигал своими массивными плечами,
поудобнее устраиваясь в кресле и пристально разглядывая своих собеседников.
Они были совершенно непохожи друг на друга - Гумбольдт, директор по
обороне, и пси-мен Верде, начальник Департамена Дарований - но Фелиз так
разительно отличался от них обоих, что для него они были просто "другими",
ибо сам он по материнской линии был наполовину миктурианцем.
Вообще-то когда-то миктурианцы ничем не отличались от обычных людей это
было давным давно, в те нелегкие времена лет за сто пятьдесят до того, как
были приняты единые законы для всех человеческих цивилизаций - но с тех пор
они намеренно подвергли себя мутации, чтобы приспособиться к условиям
планеты, выжить на которой можно было лишь раза в два превосходя по
комплекции обычного человека, а также имея кости попрочнее и кожу потолще.
Но и среди них Фелиз был чужим. Он не дорос даже до десяти футов, а кожа его
больше походила на кожу обычного человека, чем на выделанную воловью шкуру.
Так что среди миктурианцев его бы считали карликом, обыкновенным
недомерком-полукровкой.
Но и на фоне обычных людей, не подвергшихся мутации, он был фигурой
довольно заметной. К тому же ему были неведомы неприятные ощущения от
снижения гравитации, неизбежно возникающие у его миктурианской родни, когда
тем доводилось бывать на планетах, заселенных обычными человеческими
цивилизациями. Голова его, а также ладони и ступни были совершенно
обыкновенной, человеческой величины. Но вот плечи казались слишком широкими,
и приглядевшись повнимательнее к необычайно свободному покрою его туники,
можно было заметить некоторые отличия, а именно: бицепсы по восемь дюймов в
диаметре, а уж бедра - и все двадцать. К тому же, если уж на то пошло, то у
него совершенно отсутствовала талия, но широкие плечи и свободный покрой
туники помогали скрыть данный недостаток.
Лицо его тоже было довольно необычным, представляя собой нагромождение
крупных черт на относительно маленькой площади. Он был совершенно некрасив,
но, как говорится, крайне обаятелен. У него был широкий и короткий нос, а
большой рот скрывал в себе два ряда крепких, массивных зубов. Над
кустистыми, похожими на две небольшие рощицы, бровями, открывался выский,
широкий лоб, а его русые, выбивающиеся в разные стороны непокорными вихрами,
волосы уже тронула рання седина. Глаза его были пронзительно-синего цвета,
что делало их похожими на вулканические озерца Йелоустонского национального
парка, раскинувшегося примерно за две тысячи миль к западу от того места,
где он находился в данный момент. Изредка его начинали одолевать мысли о
том, что когда-нибудь он все-таки женится и осядет где-нибудь. Но времени
впереди еще предостаточно, так что всерьез задуматься об этом он всегда
успеет.
Гумбольдт же, напротив, был самым обыкновенным, чуть полноватым
человеком. Ему было около шестидесяти лет, а в юные годы, во время учебы в
колледже, он серьезно занимался метанием молота. Его отличал острый,
проницательный ум, который можно было сравнить лишь с заряженной винтовкой