"Гордон Диксон. Путь Пилигрима" - читать интересную книгу автора

Шейн последовал его примеру, и резкая маслянистая жидкость обожгла ему
горло, дыхание перехватило. Как он и ожидал, это оказался неразбавленный
крепкий алкогольный напиток нелегальной перегонки, не имеющий ничего общего
с прежней водкой, кроме названия. Даже проглотив его, Шейн продолжал ощущать
жжение в глотке, как от огня.
Шейн автоматически потянулся за стаканом с пивом, чтобы потушить огонь
внутри. Бармен уже забрал два стакана из-под водки и двинулся вдоль стойки,
чтобы обслужить другого посетителя. Шейн с облегчением сделал глоток.
Пенистое пиво было мягким, как вода после резкого самогона. По телу начало
медленно разливаться тепло. Изломы сознания скруглились, и на гребне этой
баюкающей волны возникли утешительные, знакомые грезы о мстителе. Мститель,
говорил он себе, незамеченным присутствовал на площади во время казни, а
теперь сидит в засаде в таком месте, откуда сможет напасть на алаагских отца
с сыном и исчезнуть прежде, чем вызовут полицию. Держа в руке маленький
золотой с чернью жезл, он стоит сбоку у открытого окна и глядит вниз на
улицу, по которой навстречу ему едут верхом две фигуры в зеленых с серебром
доспехах...
- Еще, сэр?
Это снова был бармен. Вздрогнув, Шейн бросил взгляд на свой стакан с
пивом и увидел, что тот тоже пуст. Еще одна порция этой жидкой взрывчатки?
Или даже еще один стакан пива? Он не мог позволить себе ни того ни другого.
Как при встрече с Лит Ахном через час или около того ни в коем случае нельзя
будет выказать ни намека на эмоции, сообщая о том, что пришлось увидеть на
площади, в точности так не должен он обнаружить ни малейшего признака
опьянения или растерянности. Эти слабости также были непозволительны для
слуг пришельцев, поскольку пришельцы не допускали их у себя.
- Нет,- ответил он,- мне пора идти.
- Это у вас от одного стакана? - бармен наклонил голову.- Вы
счастливчик, сэр. Некоторым из нас такого не забыть.
Насмешливые нотки в голосе бармена ударили по натянутым нервам Шейна. В
нем вскипела неожиданная злость. Разве этот человек знает, каково жить с
алаагами, когда с тобой постоянно обращаются с безразличной приязнью,
стоящей ниже презрения,- такого рода приязнью, которой человек мог бы
одарить умного домашнего питомца,- и притом быть свидетелем сцен вроде той,
на площади, и не раз в год, а каждую неделю, если не каждый день?
- Послушайте...- взорвался он, но быстро справился с собой. И в этот
раз он чуть не выдал себя.
- Да, сэр? - откликнулся бармен, с минуту понаблюдав за ним.- Слушаю
вас.
В голосе бармена Шейну послышалась подозрительность. Это могло быть
всего лишь отзвуком его внутреннего смятения, но он решил рискнуть.
- Послушайте,- повторил он, понизив голос,- почему, по-вашему, я ношу
эту одежду?
Он указал на свою одежду пилигрима.
- Вы постриглись в монахи.- Теперь голос бармена был сухим,
отстраненным.
- Нет, вы не понимаете...
Непривычное тепло от выпитого вдохновило его. Образ бабочки незаметно
переходил - и растворился - в образе мстителя.
- Вы считаете, то, что произошло сейчас на площади,- случайность? Это