"Кристофер Дикки. Кровь невинных " - читать интересную книгу автора

До свадьбы мама никогда не приводила Келвина домой. Они уходили вместе
куда-нибудь пообедать, иногда в "Рамада". Поэтому он не видел гору немытой
посуды, накипь и даже плесень, которую приходилось соскабливать с тарелок,
чтобы поесть из них. Потом мама стала покупать бумажные тарелки, однако
никто не утруждал себя приготовлением еды. Обычно я ел на работе или в
школе.
Мои сестры могли бы помочь нам, но еще до смерти отца они вышли замуж и
уехали из дома. Да и желания помогать у них не было. Джоан поселилась в
Сент-Луисе, где одно время работала в конторе по аренде недвижимости, потом
вышла замуж за парня по имени Карло Пискатори, стала важной дамой, завела
детей. Ее мало интересовало, что у нас творится. Она звонила маме примерно
раз в месяц. Разговоры бывали короткими, и со временем фраза "я люблю тебя"
исчезла из их бесед.
Селма жила с мужем в Уэстфилде, но ей приходилось туго, и у нее почти
не оставалось времени ни на меня, ни на наш дом. Она часто присматривала за
мной, когда я был маленьким. Сидела со мной ночами, если я плакал. Потом
Селма вышла замуж. Ее муж, Дэйв, считал, что она должна заботиться только о
нем. Видеть ее означало видеть и его. Она жила неподалеку, но вместо того,
чтобы навестить ее, я просто скучал по ней. Дэйв когда-то служил моряком и
теперь работал в городской полиции. Этот грубый сукин сын считал, что все
может сойти с рук, пока на тебе форма. Но он ошибался. В конце концов его
уволили из полиции. Поэтому, возвращаясь домой, обычно на рассвете, с работы
в охранном агентстве "Уэкенхат", он вымещал свою злость на Селме. Незадолго
до моего отъезда из Уэстфилда мы с Дэйвом серьезно подрались. Теперь я
понимаю, хотя, наверное, и тогда осознавал, что сделал это скорее всего не
для того, чтобы защитить Селму, а чтобы отомстить всему Уэстфилду. Иногда
только насилие помогает самоутвердиться.
Я прожил в Канзасе семнадцать лет. Наши знакомые вряд ли знали о том,
что мой отец мусульманин.
Моя мама была католичкой. За год до рождения Селмы в 1954 году отец
оплатил ей дорогу в Штаты из Загреба. Мне всегда казалось, что он женился на
ней только из-за ее прекрасной кожи и роскошных волос. Но всех подробностей
я, конечно, не знал. Американские дети многого не знают о своих родителях.
Потому что это не важно. Конечно, я представлял, где находится Югославия на
карте. Мама показывала мне Загреб. Она гордилась или, вернее, кичилась тем,
что этот город имелся на глобусе, который она подарила мне на Рождество. А
вот родного города моего отца, который назывался Дрвар, там не было.
- На самом деле он даже не оттуда, - сказала она. - Его предки - из
Льежска Жупица. Ты можешь выговорить эти слова, солнышко?
Я попробовал, но у меня не получилось.
- И не пытайся, - посоветовала она, - слава Богу, тебе это не нужно.
В нашем доме не хранилось памятных вещей. Ничего, что говорило бы об
исламе. И почти ничего, что напоминало бы о Югославии.
Однажды днем, мне было тогда лет восемь, как всегда, скучая в
одиночестве после школы, я залез на стул, установил лестницу, ведущую на
чердак, и пару часов шарил там, но не для того, чтобы узнать о прошлом моей
семьи, а просто пытаясь найти нечто, способное удовлетворить мое бесцельное
любопытство. Я заметил, что на чердаке очень чисто. Наверное, мама не
появлялась здесь. Складывать сюда вещи было обязанностью моего отца, и он
добросовестно ее выполнял. Я нашел ящик со старыми игрушками. Помню, как