"Александр Диденко. Альтернативная личность (Детективный конкурс Литвиновых) " - читать интересную книгу автора

закрыл глаза и когда открыл, он уже был тут: новенький-готовенький. А снег
колотил в стекло и теперь сам никак не мог достучаться до Андрея. Будь
Андрею пять лет, он показал бы язык - мол, чего, съел? А не нужно так
высокомерно сыпать и сыпать, не нужно себя выставлять.
Андрей поинтересовался, как называется эта река, и водитель сказал, что
никак. Доброжелательно, правда, сказал. Шутник, однако. Такая широкая и без
имени? - сроду не бывает - любой дадут, любую пронумеруют, захотят еще и
прошнуровать да штемпель поставить... У нас могут. Только разве она дастся?
Но имя-то положено. Хочешь не хочешь, а имя выдумай.
Эта дорога, эти мост и профиль водителя - один долгий приступ дежавю. И
ухабы, до ломоты в спине, и рябь в глазах от бесконечных солнышек-ромашек, и
далекий, лишь угадываемый, горизонт.
Ведь он мог называться "Мостом самоубийц". Вполне сходная высота. Но
только не у нас: это в тех странах существуют "Мосты самоубийц", в
сентиментальных, у нас такое не предвидится. Самоубийства как раз
предвидятся - мосты не предвидятся. Интересно, скольким самоубийцам нужно
шагнуть в эту реку, чтобы в их честь назвали мост? Тысяче? Миллиону? Ну,
скажете тоже - меньше! И прямо на лед, прямо на занесенный снегом лед. И
распластаться на нем, если лед солидный, или уйти в воду и никогда не
появиться, никогда. Эх, мысли мрачные, невеселые, зимой и простуженной рекой
навеянные. "Поплачь о нем, пока он живой, люби его таким, какой он есть..."
Чтобы в их честь назвали мост... Какая же тут честь? Тут прямое и какое
хочешь нарушение порядка, ничего больше. Вот если б отсюда шагали в
историческом контексте, скажем, декабристы или революционеры девятьсот
пятого и семнадцатого годов, причем в массовом порядке, мост давно бы носил
соответствующее имя. А коли смогли б поднапрячься, то и река. Фиг ли? А
так... Приходит неизвестно кто, прыгает неизвестно зачем. Очевидно, что
идеологически чуждо прыгает. Фиг им, а не название.
Высоченный мост, на стальных тросах в столб толщиной висит, а столбы те
в тучах где-то прячутся, далеко - река, будто два ремня Землю охватили, чтоб
сподручно Земле вес поднять собственный было, чтоб не надорвалась, и пупок
не развязался, да чтоб грыжа наружу не вывалилась... И никого - словно
началось только все, и потопа даже не было.

* * *

"А снег идет, а снег идет. И все вокруг чего-то ждет. За все, что есть
в моей судьбе, спасибо, снег, тебе!" - Марине хотелось простора, свершений
хотелось. Кто мог дать Марине просторы и обеспечить свершения? Да никто! -
не было его. Не проявился такой человек - не вышел из тени. Или прячут его
где-то, кто знает. И приходится самой все делать. Самой, самой.
Потому Марина определилась, что личность она уникальная, можно сказать
штучная, капитальная личность, то есть твердо стоящая на земле и с прочными
намерениями. "Или наоборот - с твердыми и прочно стоящая? Не важно!" Марина
мотнула головой так, что машину вынесло на соседнюю полосу. Правда, пока
никто к ее "определению" примкнуть не спешил. Из тех, конечно, кого она
хотела. Но это лишь начало? Начало. Какие у нас годы, завтра "жызынь"
начинается! "Я сильная, - нашла новое определение Марина, - я им
понадоблюсь!" Кому "им", она не уточняла.
Ей нравилось нестись сейчас вот так по заснеженному шоссе, по встречной