"Доминик Дьен. Испорченная женщина " - читать интересную книгу автора

сейчас, то придется сразу уйти. А ей хотелось бы впитать в себя как можно
больше впечатлений на ближайшие недели. Тогда ожидание первого понедельника
мая будет не таким мучительным.
Стоящие у стола два стула завалены бумагами. На кресле у кровати лежит
одежда. Катрин немного смущена тем, что видит интимную сторону его жизни, но
нельзя сказать, что ей это неприятно, хотя дома у нее все разложено в
образцовом порядке. Даже в комнате сына. Для того чтобы выпить кофе, им с
Оливье приходится сесть на кровать, которая оказывается несколько
низковатой. Катрин едва не расплескала кофе на простыни. К счастью, он
выливается в блюдце. Но стоит Катрин сделать первый глоток, как у нее на
блузке появляется кофейное пятно. Прежде чем она успевает подняться, Оливье
приносит чашку с горячей водой и уголком полотенца пытается оттереть пятно.
Чтобы не касаться ее тела, он слегка оттягивает ткань и смачивает водой
испачканный шелк. Но когда он его отпускает, небольшой влажный круг
прилипает к коже Катрин, так что становится заметной кружевная отделка ее
лифчика.
Оливье стоит перед ней на коленях. Кончиком пальца он слегка
поглаживает ее сосок сквозь влажную ткань. При этом он не произносит ни
слова. Катрин словно окаменела. Она видит, как Оливье обводит пальцем ее
сосок. Это и ужасно, и одновременно очень приятно... Катрин хотелось бы
встать и с оскорбленным видом уйти. И даже - почему нет? - дать пощечину
этому наглецу. Но она не может этого сделать. Он кладет голову ей на грудь и
обнимает за талию.
- Мне очень не хватало вас... Я так вас хотел... - шепчет он.
Катрин ничего не отвечает - она буквально одеревенела от страха и
желания. Истолковав ее молчание как согласие, он принимается ласкать ее
груди - сначала поочередно, потом обе сразу. Затем начинает расстегивать ей
блузку, но она жестом останавливает его. Тогда он ласкает ее лицо, мочки
ушей, гладит по волосам. Впервые в жизни ее обнимают подобным образом -
нежно, осторожно, медленно. Она готова на все, лишь бы эти ласки
продолжались бесконечно. Ее поясница вся горит, и при каждом его
прикосновении тысячи иголочек болезненно и одновременно безумно приятно
вонзаются в нее. Он мягко поглаживает ее лодыжки, икры, бедра, и, лишь когда
его пальцы пытаются подняться выше, Катрин снова его останавливает. Он
кладет ее на кровать, и она покорно повинуется. Он прикладывает палец к ее
губам, словно призывая к молчанию, и продолжает дальше расстегивать пуговицы
на ее блузке. Катрин закрывает глаза, испытывая удовольствие и стыд
одновременно.
Оливье целует сквозь лифчик ее груди. Затем просовывает руку ей за
спину и расстегивает крючки. Ее груди, разом освободившиеся от сковывавшего
их панциря, резко выделяются на фоне одежды. Их твердые соски словно молят о
ласке. Вид этих грудей - пышных материнских грудей женщины, на пятнадцать
лет его старше, обеспеченной, но забывшей о том, что такое секс, - приводит
Оливье в исступление. Он ощущает себя подростком, торопливым и восторженным.
Он склоняется к ее соскам и начинает жадно и в то же время нежно сосать их.
Дважды Катрин шепчет "нет", но не отталкивает его. Затем Оливье поднимает ее
юбку. Катрин закрывает глаза и, словно испуганный ребенок, прячет в ладонях
свое красивое лицо. Он начинает снимать с нее колготки, осторожно, сантиметр
за сантиметром, поминутно останавливаясь и лаская ее. Потом нежно целует
подошвы ее ног. Катрин удивленно смотрит на него - она никогда не