"Светлана Дильдина. Попутного ветра!" - читать интересную книгу автора

объяснять им, с чего я не хочу посидеть на диванчике, а гордо ползу к
выходу, держась за сердце.
Когда спустился вниз, все почти прошло, Ромашка приветственно чихнул, с
готовностью сверкнув черным боком. Ворона орала, будто у нее любимое перо
выдернули. Нормальная жизнь.
Я думал - сейчас вернусь в свой сарай и как следует поразмыслю, что это
было за наваждение. Или Адаманта спрошу, если изволит явиться.
На ту трассу я влетел - не радостно, конечно, нечему радоваться, но с
желанием поскорее задать вопрос.

Одинокую фигурку в коричневом легком дождевике видно было издалека.
Женщина стояла, переминаясь с ноги на ногу, оглядывалась.
Мне захотелось оставить Ромашку и идти к ней пешком. Идти долго-долго,
чтобы под ногами был песок, а не бетон трассы.
Я в самом деле заглушил мотор и постоял несколько мгновений. Потом
завел Ромашку и поехал вперед, медленно.
- Здравствуй, мама.
Она не удивилась и не обрадовалась. Рыжеватые выщипанные брови чуть
сдвинулись:
- Вот ты где. Мог бы и позвонить.
Только меня она и ругала, с остальными была почти робкой...
Я оглянулся. По обочинам трассы рос клевер, белый; вспомнилось, как в
детстве я высасывал сок из его головок... мама ругалась. А если сейчас?
- А отец где?
Она даже будто повеселела:
- Вспомнил-таки! Между прочим, именно он тебя кормил и поил, и заслужил
хоть каплю благодарности!
- Так где он сейчас?
- Он... - задумавшись на секунду, мать пожала плечами: - Ушел. С неделю
как нет. Видно, судьба такая - сначала ты бросил дом, теперь он... А я
никому не нужна, получается.
На ее руке поблескивало витое кольцо... не сняла. Теперь никогда не
снимет.
- Бросил? - трудно было поверить своим ушам. Отчим принципиальный,
сухой, порой черствый - но чтобы взять и оставить жену?
- Он забрал небольшой чемодан и ушел, - говорила мама. - Оставил
записку - не жди, не вернусь. Превосходно, Мики. По-моему, это чисто
мужское... сбежать, не дав объяснений, не задумываясь, как будут жить те,
кого бросил. Что же глаза опускаешь? Странно даже, что он не родной твой
отец, больно уж вы похожи!
Я почти не слушал. Смотрел на нее. Пепельный завиток на лбу - нелепый,
воинственный. Коричневый легкий плащ и домашние шлепанцы.
А видел квартиру, закрытые форточки, стеклянный флакончик из-под
снотворного на полу и повернутый рычажок газа, намеренно заблокированный
предохранитель.
Запах газа пробился ко мне в горло, тусклый и всепоглощающий.
- Поедем, - сказал, указывая на Ромашку.

Вернувшись к началу трассы, я сел на пригорок - привычное место. Дождя
не было, мокрый белый клевер пах сладко и горько одновременно. Бетонная