"Светлана Дильдина. Созвездие Чаши" - читать интересную книгу автора

ладони о штаны. О куртку - ни за что, нельзя так с любимой вещью, с частью
тебя самого.
Машина тормозит подле Сверчка, обжигая радужку светом фар. Неприятно
громкая, машина рвет сумерки. А из нее выбираются люди - проворные, только
Сверчок умеет бегать на диво скоро. Но и те, из машины, умеют, оказывается.
Они хватают Сверчка, выворачивают ему руки и тычут мордой в асфальт. Прямо
носом. В мокрые, пахнущие пылью дождевые пятна. Обыскивают карманы. А нос
мягкий, из него сразу начинает идти кровь.
- У меня же нет ничего, мать вашу туда!! - кричит Сверчок. Его
запихивают в машину и везут, везут, везут в бесконечность.
Потом выволакивают, будто груз - это обидно. Сверчок снова пытается
выругаться, но получает оплеуху, отчего унявшаяся было кровь снова начинает
проситься наружу.
Вообще-то ему почти все равно. Он пару раз попадался тем, кто хватает
бродяг на улицах и привозит в приемник. Ну и подумаешь. Взять с него нечего,
пихать куда-нибудь на работы тоже бессмысленно - какой из Сверчка работник?
Как выражается сторож, соплей перешибешь. Хотя он неправ. Драться Сверчок
умеет, только выглядит больно уж тощим. И как тут не выглядеть, при таком
рационе, полбулки в день?
Воришек, конечно, изолируют, это понятно. Но поди докажи, что Сверчок
хоть что-то украл. А к родителям отправлять - морока еще та. В худшем случае
по шее надают и отпустят.
Сверчок насвистывает тихую песенку, стараясь не вдыхать глубоко - нос
все же болит, а воздух жжется, и запах у воздуха соленый.

В приемнике сухо и тепло. Стулья жесткие, обшарпанные. Нос болит, лицо
залито кровью - она никак не желает остановиться, стоит вскинуть голову, и
льется по-новой. Ммать... сколько же в человеке крови? Хочется спать.
Сверчок вытирает лицо ладонью - рукавом проще, но жалко куртку.
- Бродяга? - почти сочувственно спрашивает человек напротив, в
коричнево-бурой форме - от Сверчка его отделяет деревянная перегородка по
пояс.
- Пошел ты, - говорит Сверчок вяло. Неохота быть вежливым - а что они,
сразу - носом в асфальт? Ему наконец протягивают мокрое полотенце, и Сверчок
сидит, прижав махровую ткань к лицу. На полотенце остаются алые и серые
разводы.
А человек жужжит и гудит, сытый, довольный и снисходительный.
- Имя. Возраст. Родители. Место проживания.
Врать тоже неохота. Он отвечает на все вопросы скучно, с нарастающим
раздражением. Потом слушает, как коричневый говорит по селектору:
- Да, да... Четырнадцать. Родители есть, пьют. Безработные... Сбежал из
дома давно. Никто не хватился. Да, два года на улице. Нет, ни в чем таком не
замешан - просто бродяга. - Оборачивается, оглядывает Сверчка, и снова в
трубку: - Ничего, навскидку так - подойдет. Хиловат, но чуть подкормить, и
нормально. Что? Слушаюсь.
Потом оборачивается и расцветает в улыбке:
- Ну, парень, больше тебе не придется бродяжить.
- Мне милостей ваших не нужно, - на сей раз подчеркнуто вежливо говорит
Сверчок. Когда надо, он умеет быть эдаким пай-мальчиком. Не зря в детстве
соседки ахали - ай, чудо ребенок!