"Светлана Дильдина. Восемнадцать роз Ашуана" - читать интересную книгу автора

очень маленькая отсюда, с земли.
- Я... умер? - тихо сказал себе мальчик, и понял, что врет. Он не это
испытывал, не это хотел произнести, и вообще не успел понять, чего хочет. Он
помнил только, что его звали Ренато... кажется, так.
И сидел он на склоне холма, вдалеке поблескивала река, справа и слева
простирались поля, в которых, как грибы, то тут, то там стояли небольшие
домики. Ближе к реке они сбивались в кучки, понемногу образуя город. Мальчик
не смотрел туда - он вдыхал влажный ветер.
Где-то невдалеке был и его собственный дом, место, где мальчика ждали,
привыкли видеть именно таким - полотняных светлых штанах, майке с короткими
рукавами, не обладающего ни силой, ни связями...

Потом все исчезло - или вернулось. Тяжелые портьеры, не менее тяжкий
запах лекарств - после свежего воздуха он показался невыносимым.
Бледно-оранжевый огонек ночника, массивное кресло и тишина, не та, которая
бывает в безлюдном свободном месте, а тишина замкнутой больничной палаты.
Это мой дом, сказал себе Ренато. Дом... родной, созданный на мои деньги
по моему желанию. Тот, который я всегда хотел иметь и который был рад
получить.
За окнами стояла поздняя осень; даже не отодвигая штор, не открывая
окна он знал, чувствовал - несомненно, только так, не иначе. Лето осталось
на склоне. Холодное лето, чистое и безжалостное...

- Как твоя такса, Дениза? Сегодня ты с ней не гуляла.
- Такса? - недоуменные морщинки пересекли лоб женщины. - Простите?
- Такса, - терпеливо повторил Ренато. - Твоя собака.
- У меня никогда не было собаки. С детства аллергия на собачью
шерсть...

Виктор пришел к нему еще раз, и еще - теперь без жены, пробовал
поговорить и как почтительный сын с отцом, и как деловой человек с другим
деловым человеком. Ему был нужен один звонок. Пока Ренато жив и в здравом
уме... всего один звонок, и дела пойдут в гору.
Прикосновение старческой руки могло покатить камень вверх по склону, и
оба это понимали. Но Ренато не хотел ничего. Апатия овладела всем его
существом - порой корил себя за то, что не испытывает желания помогать сыну,
родному... но как давно они стали родными только формально?
Хотя все формальности соблюдались на диво, надо отдать Виктору должное.
Будто и впрямь любовь и дружба в семье. Но ведь и лицемерием это не было.
Данью традициям? Чувством долга?
Какой сейчас смысл разбираться...

* * *

Лейвере - тихий уголок, город в двести тысяч жителей. Сверху он походил
на улитку, что ползет себе по травинке. Только травинкой была река Лей. Один
большой мост через нее и пара поменьше, а на другой стороне - все больше
поля и фермы.
Федеральная трасса, по которой вечно текли машины, выглядела панцирем
улитки.