"Светлана Дильдина. Сильнейшие" - читать интересную книгу автора

распорядился построить их на каменном фундаменте, и в свое время до
полусмерти загонял Къяли и даже Утэнну, пока искали подходящие камни и
переносили их в лагерь. Сам тоже работал, не покладая рук - и старшинство
его никем не оcпаривалось, да и кто мог оспорить?
Дождь - с неба стекали реки, не капли. Все запахи забивал запах воды.
Если бы не Тахи и огромный южанин, в хижинах было бы нельзя жить из-за
сырости. А эти двое создали лагерь уверенно, подняли его на руках, словно
отец ребенка: без материнской нежности, но со спокойной силой.
Связанные пучки травы, покрытые широкими перистыми листьями, составили
прочную крышу. Две хижины распорядился ставить Тахи - одну отвел для себя,
другую - Утэнне и молодой северной паре. Мало его заботило, как уживутся.
- За дождями - Время Нового Цветения, - задумчиво говорила Соль, время
от времени чихая и вытирая слезящиеся глаза - дымоход не удалось устроить, а
дыру в крыше делать было нелепым. Вот дым от очага и ползал по хижине. - А
потом еще и еще дни... А потом родится дитя у Киуте.
Опускала ресницы - перед внутренним взором вставал город, частью
сложенный из камней, частью высеченный в камне. Словно соты горных пчел,
аккуратные домики с плоскими крышами, друг подле друга, множество уровней и
переходов, а меж ними - широкие площади. Селения на уступах, далеких и
близких плато - высоко, там, где летают орлы, и на равнинах внизу. Равнинах,
поросшей высокой травой, а порою и тростником со стеблями толщиной в два
пальца Соль - и сочной мякотью сердцевины, из которых в Тейит готовят
хмельной напиток...
Река бурлила, переполняясь небесной водой, и всерьез грозила выйти из
берегов. Но это не пугало - поляна с хижинами располагалась заметно выше.
Черный ибис порой подлетал к поляне, сидел на ветке, несмотря на дождь,
и смотрел. Нихалли и есть, говорил Тахи, лениво наклонялся и бросал камень
или кусок толстой палки в птицу. Та с шумом разворачивала крылья и улетала.
Больше ничто их не беспокоило, разве что - дичи было мало. Хорошо,
неподалеку обосновалась толстая йука с выводком. Мясо детенышей,
нежное-нежное, прямо таяло во рту. Рыба зато хорошо ловилась, ее вялили в
дыму очага и складывали в надежное хранилище из камней, завернутую в листья
пахучего папоротника - от муравьев.
А потом вновь солнце проглянуло, и словно пар пошел от поляны, так
быстро сохла трава.
Следя за ребенком, босым, с перепутанными длинными волосами, одетым в
немудреные штаны из оленьей кожи, Соль вздохнула, сказала своему избраннику:
- Видела бы его моя мать. Это же маленький дикаренок. Она всегда
старалась, чтобы я знала много, а я только сказки ему рассказываю.
- Ну, расскажи правду, - откликнулся Тахи.
- Разве поймет? - Соль прильнула к нему, уткнулась носом в сильную
руку. Уютно... если закрыть глаза и не видеть нависающих над поляной
деревьев, совсем хорошо. - Я представила как-то, что родилась в лесу и
никогда-никогда не видела того, что там дальше. Чему бы я верила?
- А я знаю, что там, за лесом! - неожиданно выпалил мальчик.
Оказывается, он все слышал, чуткий и любопытный. Подбежал и уселся рядом.
- Да ну? И что же? - Тахи положил ладони сыну на плечи, улыбаясь.
- Там большой-большой лес, а потом тоже лес, только синий, а потом еще
красный! И еще речка есть, такая сладкая, как ягодный сок! Только очень
далеко идти надо.