"Грег Диналло. Фиаско " - читать интересную книгу автора

сидящая вблизи женщина.

- Наверное, пишете для "Правды"? - выпалил молодой парнишка, вызвав
иронический смех всей группы.

- А почему бы и нет, - вступила в разговор другая женщина, видимо,
довольная тем, что недавний всемогущий пропагандистский рупор
коммунистической партии после недолгого запрещения опять разрешили печатать.

- Я против любой цензуры. Свободная пресса - единственная питательная
среда для свободного общества.

- Свободная, чтобы топтать другие жизни? Чтобы искажать историю? Чтобы
печатать заведомую ложь? - возмущенно заметил мужчина с ледяным взглядом,
имея в виду ту, прежнюю "Правду" с ее отличительными разносами чуть ли не из
номера в номер.

- Именно так и происходит, когда запрещают высказывать противоположную
точку зрения и ужесточается несправедливое законодательство. Запрет на любые
публичные выступления, если не считать криков о пожаре в битком набитом
театре, нарушает свободу слова.

- И даже запрет на деятельность коммунистической партии?

- И этот запрет тоже.

- Ну что ж. А я все же рад, что этих подонков убрали. Не об этом ли вы
пишете, Николай? О политике?

- Да нет. Пишу я о коррупции и о...

- А-а, догадываюсь: не о политике, а о политиках. Опять раздался смех.

- ...и о несправедливости Я пишу об афганцах, и забастовках шахтеров,
об обществе "Память".

В зале наступила тишина. Вряд ли кто из присутствующих не знал о
постыдном обращении с ветеранами войны, о легочных заболеваниях в шахтерских
поселках, об ультраправой группировке, проповедующей антисемитизм.

- Николай К.,- задумчиво пробормотал пожилой человек в тюбетейке,
сухощавый и морщинистый.- Теперь у нас есть и знаменитый диссидент.

- Ну и что тут такого? Сейчас уже не возбраняется писать про это.
Боюсь, что диссидентство стало довольно конкурентным занятием.

- А может, он пришел, чтобы написать про нас? - предположила та
женщина, которая заподозрила во мне следователя.

- Написать про вас? - Я прикинулся, будто загорелся этой мыслью. - Что,