"Владимир Динец. Азия на халяву (Азиатская часть СССР, 1986-97 гг)" - читать интересную книгу автора

оружие для защиты от медведя он нам выдаст. Володя, как старший по званию,
получил пистолет Макарова, Вене и Роберту выдали по карабину, а вот мне
ствола не нашлось. Но я так громко шепнул Володе "Петров, запишите", что
начальник куда-то сбегал и принес аркебузу. То есть я не знаю, как это
называлось на самом деле, но на прикладе стояла дата "1912" и иероглифы.
По весу, длине и калибру оно явно годилось для отражения танковой атаки.
Патронов к нему было всего два.
- Хватило бы и одного, - сказал командир, - второй все равно не
понадобится.
За канистру спирта мы стрельнули у единственного на острове пастуха
четырех лошадей и двинулись по берегу на запад. В эти дни в начале августа
на острове была еще весна. В ложбинах лежал серый снег, роскошные
океанические луга были густо усыпаны майскими цветами, даже в воздухе было
что-то неуловимо весеннее.
Мы весело скакали по бесконечному пляжу, покрытому белыми створками
ракушек-мактр, поплавками сетей, одноразовыми зажигалками, водорослями,
рыбацкими перчатками, пенопластом и сброшенными при линьке панцирями
крабов.
Такие серые пляжи - "лайды" на многих островах Дальнего Востока служат
единственными автомобильными дорогами. По ним можно гнать с любой
скоростью, но всегда есть риск влететь в зыбучий песок.
Переночевали мы в избушке с вывеской "Betlehem Steel Corporation", явно
подобранной на пляже. Утром, отойдя подальше в тундру, мы опробовали
оружие. При первом же выстреле из японской фузеи у всех заложило уши, а у
меня на плече появился здоровенный кровоподтек. Только на следующее утро я
снова смог двигать правой рукой. После этого оставшийся патрон я убрал на
самое дно рюкзака.
В двух шагах от избушки раскинулось котиковое лежбище. Целый день мы
ходили по его краю и по сооруженным зоологами деревянным коридорчикам.
Весь видимый берег был покрыт большими усатыми зверями, которые ревели,
хрюкали, стрекотали, дрались, бегали, кувыркались в волнах, нежно
покусывали друг друга, кормили детенышей и грелись на пляже при
девятиградусной жаре. Облазив лежбище и соседний птичий базар, мы
вернулись в избушку имени Вифлеемской Стальной корпорации. Жившие там
полевки совершенно не боялись человека, позволяли брать себя в руки, а
ночью весело шныряли по нашим лицам. (Полевки - это еще ничего.
Однажды в гостинице города Дилижана я проснулся оттого, что на лбу у
меня сидела большая серая крыса.) Впрочем, и другие обитатели Командор не
особенно пугливы, кроме разве что северных оленей. Олени таяли в тумане,
едва завидев наш маленький караван, когда на следующий день мы
переваливали на другую сторону острова. Лошади все время спотыкались,
шагая по кочкам. Вести их в поводу тоже было трудно. Мягкие кочки,
усыпанные ягодами, были около полуметра в высоту, и приходилось все время
прыгать с одной на другую. Тундряные куропатки отважно нападали на нас,
заставляя лошадей шарахаться в сторону, голубые песцы лаяли вслед, а
поморники пикировали сверху.
Наконец мы выбрались на каменистое плато, покрытое ягелем, и через час
лихого галопа спустились в широкую зеленую долину, по которой вилась
маленькая река с красивым водопадом чуть выше устья. В бухте, к которой
вывела речка, выступал из воды десяток камней, и на каждом лежал