"Владимир Динец. Азия на халяву (Азиатская часть СССР, 1986-97 гг)" - читать интересную книгу автора

повезло. В четыре утра мы стоим на аэродроме, волнуясь, как отличники
перед экзаменом. Если вдуматься, никто никуда не обязан нас везти. Рейс
почему-то оплачивает НИИ Этнографии. По документам "борт" летит совсем не
туда. Впрочем, в этих краях с помощью знакомств можно провернуть любую
авантюру. Как говорил Киплинг:
Там, к востоку от Суэца, злу с добром цена одна, Божьих заповедей нету,
и кто жаждет - пьет до дна...
И вот мы плывем над скалами Анзобского перевала, над загадочной
Ягнобской долиной, где живет маленький народ, говорящий на древнем языке
Согдианы, над Кухи-Маликом, где тысячи лет горят под землей угольные
пласты. Прошла внизу голубая пиала озера Искандеркуль, вот уже рядом
причудливые глыбы Фанских гор - но тут вертолет круто разворачивается,
сбрасывает высоту, и мы садимся на заросшем картошкой аэродроме кишлака
Айни, смертельно напугав пасущихся там коров. Мы с тревогой смотрим друг
на друга. Кажется, уже почти прилетели - и вдруг разворот. Дверь
открылась, и в машину внесли замотанного окровавлеными бинтами человека с
выбитыми зубами и в простреленном мелкими дырочками пиджаке.
Неужели опять конфликт? Но оказалось, что это геолог, у которого в
руках взорвался динамитный патрон. Мы вернулись в Душанбе и два часа ждали
приезда "Скорой помощи", по очереди бегая за газировкой для раненого.
Наконец беднягу увезли в больницу, снова полет - и мы в верховьях одной из
речек Гиссарского хребта.
День за днем мы прочесывали ледники и осыпи в истоках реки, подолгу
стояли на маленьких травянистых лужайках среди снега, переворачивали тонны
камней в поисках гусениц. Вокруг летало множество живых существ, но только
не тех. Горные индейки-улары паслись среди щебня, скалистые голуби с диким
свистом проносились над склоном в долину. Индийские орланы, прилетевшие на
сухой сезон из Северной Индии, кружились над нами, высматривая что-нибудь
мясное. Когда облака закрывали солнце, мы отдыхали, прячась от ветра за
камнями, и тогда орланы и грифы начинали ненавязчиво пролетать мимо,
поглядывая на нас. Подманить их ближе не удавалось - по малейшему движению
век грифы за несколько десятков метров определяли, что ты еще живой.
С этими птичками у меня однажды приключился забавный случай. Дело было
в туркменском поселке Кушка, который широко известен у орнитологов страны
благодаря огромной свалке местного мясокомбината, привлекавшей сотни
грифов, орлов, бородачей и других любителей падали. Мне очень хотелось
сфотографировать некоторых из них, и как-то утром я, приехав на свалку в
машине с потрохами, спрятался в большой куче лошадиных, верблюжьих и
бараньих внутренностей. Солнце поднималось все выше, от нагретой земли
стали струиться к небу потоки теплого воздуха, и вот из-за холмов
появились силуэты планирующих птиц. Первый десяток грифов расселся по
кучам мусора. Я сидел неподвижно, окруженный тучами мух.
Птицы прибывали и все ближе подходили ко мне. Вот уже можно снимать...
но тут откуда-то возникли два оборванных типа с большими мешками и стали
рыться в отбросах, подбирая тряпки и ржавые железки. Тяжело хлопая
огромными крыльями, взлетели осторожные орлы, а за ними вся компания
снялась и начала кругами подниматься в воздух. Я вылез из кучи и, скрежеща
зубами, пошел прямо на помоечных старателей. Дико поглядев на мою
увешанную кишками фигуру, они бросили мешки и с воплями умчались по дороге
в поселок. Охота была испорчена...